— Скажите, — с моей стороны это, конечно, чистейшее любопытство, если бы в то время не было на пирсе никого… совсем никого… вы бы бросились в воду за девочкой?
— Какой в этом был бы толк? Мы бы оба утонули, и никто ничего не узнал, пока море не выбросило бы нас обоих на берег.
— Значит, вы бы отправились домой, и пусть девочка тонет?
— Нет! Конечно нет. За кого вы меня принимаете? Я же гуманный человек. Я побежал бы как сумасшедший к сходням, схватил лодку и стал бы грести изо всех сил к тому месту, где упала девочка. Если бы повезло, я бы смог выудить ее из воды, и с ней все было бы в порядке. Я сделал бы для нее все, что мог и дал ей шанс! Дети мне нравятся… А как вы думаете, — вдруг спросил он, — не выдаст ли мне Министерство торговли дополнительные талоны на одежду взамен той, что я испортил? Я ведь не смогу носить тот костюм, очень сел. Да все эти чинуши — такие скупые!
На этой сугубо практической ноте наш разговор закончился, и он ушел.
Я немало думал о Джоне Гэбриэле и никак не мог решить, нравится мне этот человек или нет. Его вызывающая беспринципность вызывала во мне отвращение, но искренность привлекала. Что же до точности его расчетов, то я вскоре получил возможность убедиться, что он безошибочно предугадал, как сложится общественное мнение.
Первой, кто высказался по поводу происшествия, оказалась леди Трессилиан, — она принесла для меня несколько книг.
— Знаете, — тяжело выдохнула она, — я всегда чувствовала, что в майоре Гэбриэле есть что-то по-настоящему хорошее. И то, что произошло, подтверждает мое мнение, не правда ли?
— Каким же образом? — спросил я.
— Не думая о себе, он сразу бросился в воду, хотя и не умеет плавать.
— А был ли в этом смысл? Ведь он не смог бы спасти ребенка без посторонней помощи.
— Это верно. Однако он, ни минуты не задумываясь, бросился на помощь. Чем я всегда восхищаюсь, так это смелым порывом, без всяких расчетов.
Я бы мог возразить, что расчетов было предостаточно…
— Меня восхищает истинная храбрость, — продолжала миссис Трессилиан, и ее крупное дряблое лицо залилось по-девичьи румянцем. «Один — ноль в пользу Джона Гэбриэла», — подумал я.
А миссис Карслейк — дама коварная и экспансивная, очень не понравилась мне — прямо-таки ударилась в сентиментальность.
— Самый смелый поступок, о каком я когда-либо слышала! — заявила она. — Мне, знаете, говорили, что отвага Гэбриэла на войне была просто невероятной: он совершенно не знал страха. Все перед ним прямо-таки преклонялись! Его военная репутация великолепна. В четверг сюда приедет его командир. Уж я не постесняюсь, обязательно все у него выведаю. Если майор Гэбриэл узнает, он очень рассердится. Ведь он такой скромный, не правда ли?
— Майор Гэбриэл, безусловно, производит такое впечатление, — сказал я.
Миссис Карслейк не уловила двусмысленности в моих словах.
— Мне кажется, наши чудесные парни не должны скромничать, — продолжала она. — Все их замечательные дела должны быть известны. Мужчины так немногословны! По-моему, это просто долг женщин — рассказывать об их подвигах, чтобы все знали. Мистер Уилбрехэм, наш теперешний депутат, знаете ли, всю войну просидел в своем кабинете!
Полагаю, Джону Гэбриэлу ее рассуждения пришлись бы по душе, но мне, как я уже говорил, миссис Карслейк не нравилась. Она бурно изливала свои чувства, но ее маленькие темные глазки смотрели недоброжелательно и настороженно.
— Жаль, не правда ли, что мистер Норрис — коммунист? — вдруг заявила она.
— В семье не без урода!
— У коммунистов такие ужасные идеи. Они нападают на собственность!
— Не только на собственность, — сказал я. — В движении Сопротивления[49] во Франции — в основном коммунисты.
Обескураженная миссис Карслейк поспешила ретироваться.
У миссис Бигэм Чартерис, явившейся за какими-то брошюрами для распространения, было свое мнение по поводу происшествия в гавани.
— Все же, должно быть, этот Гэбриэл хороших кровей, — заявила она.
— Вы так думаете?
— Уверена.
— Его отец был водопроводчиком.
Миссис Бигэм Чартерис все-таки взяла этот барьер.
— Что-то подобное я подозревала. Однако там все-таки наверняка была хорошая кровь. Может быть, давно, несколько поколений назад.
Она немного помолчала.
49
Движение Сопротивления — народно-патриотическое антифашистское движение, существовавшее на территории ряда стран, оккупированных немецкими фашистами во время Второй мировой войны.