Сдув с глаз украшенную бусинами челку цвета перегоревшего угля, Джилл злобно оскалилась, обнажив полный рот острых треугольных зубов. Приближающаяся трава в ее глазах уже корчилась в пароксизме распада...
В перекрытиях взвыла невидимая сирена, и потолок этажа оброс лесом тускло поблескивающих цилиндров. Вслед за этим ноосфера запестрела россыпью тревожных знаков и предупреждений. Сигнал о нападении травы достиг, наконец, Замка, заработала система квантовой телепортации и по башенной сети на этаж начали прибывать полифаги. Их коконы отвалились от потолка, обрушившись вниз убийственным дождем.
Залихватские понты разом оставили Джилл. Зубастая ухмылка увяла, бледное лицо с пигментными полосами на висках и щеках застыло как маска, а глаза отчаянно зашарили по сторонам в поисках путей к бегству.
- Твою ж мать! - Джек тоже едва успел отскочить от врезавшегося в пол цилиндра.
Удар смял узор из гексов, и кокон ушел под покрытие на глубину двух ладоней. Из продольных щелей по бокам ударили потоки пара. Молекулярные репликаторы внутри кокона заработали, плетя полимерные цепи посланца Замка.
- Плакал наш халявный хавчик, а, трехголовый? - Джилл в пару движений сложила косу.
Фасетчатые зрачки цвета ржавчины обшаривали окутанные паром коконы и безуспешно пытающиеся поглотить их стебли.
- А с чего ты решила, что он будет халявным? В последний заход нам едва бошки не поотрывали.
Мушкет полыхнул, слизнув парочку коконов и еще сотню-другую стеблей.
- Да уж, этого мы уже точно не выясним... - вздохнула Джилл.
Не сговариваясь, Джек и Джилл бросились бежать, огибая уже торчащие в полу коконы и уворачиваясь от валящихся сверху. Перескакивая через змеящиеся кабели и трубы, пробивая телами фрактальные узоры симплекса и выписывая зигзаги, они неслись прочь от центра платформы, на которой какие-то (теперь уже точно покойные) неудачники выстроили свой городок. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что то, что не успела поглотить трава, дожгут полифаги. А уж не попадаться великанским прихвостням на глаза у Джека и Джилл были свои, особые резоны.
Когда коконы усеяли платформу так густо, что бурный поток травы разбился на сотни мелких ручейков, их корпуса лопнули выпуская полифагов - армию свежесобранных машин из Замка. Черное гибкое тело-гусеница, по паре двухсуставных рук и ног, оканчивающихся кистями с впечатляющим набором когтей, всю конструкцию венчал гладкий белый череп с растягивающейся на половину морды решеткой микроволнового излучателя. Последним лопнул самый здоровый кокон, исторгнув из себя матово-белый шар вакотанка. Полифаги мгновенно образовали вокруг него заслон, выжигая траву излучением. Вакотанк принял рабочую конфигурацию - выпустил четыре короткие массивные ноги и зашагал в сторону полностью скрытого травой остова репроцессора. Полифаги клином двинулись перед ним, расчищая путь к пораженному узлу.
Все это Джек и Джилл наблюдали, карабкаясь на покрытую круглыми чешуями конденсаторов накопительную колонну. От ее вливающейся в потолок вершины во все стороны разбегались толстенные канаты старого симплекса, по которому, если что, можно было перебраться в любой конец уровня.
Наверху они очутились не одни. По паутине подальше от бойни уходило семейство когиторов, отдаленно напоминавших людей. К коротким моноволоконным телам с непропорционально большими головами крепились длинные гибкие как шланги конечности с цепкими пальцами. Болтаясь головами вниз, беглецы довольно шустро чесали в сторону ближайшей стены. Со спины одного из когиторов гроздьями свисали куколки их недособранных детей.
Джилл первой забралась в образованный более тонкими тросами симплекса гамак. Протянув руку Джеку, она втащила его наверх.
- Ты как думаешь, это надолго? - Джилл повисла головой вниз, зацепившись за симплекс согнутыми коленями.
- Так, что я пропустил?
Джилл сложилась пополам и уставилась на спутника.
- Здорово, нюня, - хмыкнула девушка. - Ты как всегда знаешь, когда нарисоваться.
Теперь под венчавшим тело Джека куполом из углеродных нанотрубок торчала добрая голова. От остальных двух ее отличал алый глиф над единственным горящим глазом-линзой. Родившийся трехсторонним близнецом, Джек стал одной из любимых игрушек Великана. Но после нескольких тысяч световых циклов опытов от настоящего Джека остался только тройчатый мозг на позвоночном столбе и несколько самых необходимых органических систем. Все остальное заменили кибернетическими частями и нанинтами, превратив Джека в гибрида.
- Нет, серьезно, - Джилл ухватилась руками за канат и сбросил ноги вниз. - Скажи мне, как ты ухитряешься продрать зенки именно тогда, когда паленым уже не воняет?
- Очень остроумно, - хмыкнул Джек. - Дай-ка подумаю, в который раз я это слышу? Тебе не кажется, что шутка уже не первой свежести?
- Ха. Ха. Ха, - Джилл скривилась и, раскачавшись, забросила себя наверх.
Полифаги выжгли большую часть травы и теперь затягивали кольцо вокруг остатков городишки. Вакотанк навалился на остов репроцессора, до Джека и Джилл донесся треск ломающихся ребер. Металлические клочья молекулярных накопителей брызнули в стороны вместе с кипящими от диссонанса стеблями. Шарообразная туша расплющила черепную коробку репроцессора, и опустилась на прорыв, через который выползала трава. Заткнув дыру в скрите, вакотанк открыл внутренние емкости и слил в трубы весь свой груз дизассемблеров. Нанитная эмульсия растеклась по коммуникациям, разлагая на молекулы еще остающиеся там стебли. Пол над теми местами, где наномашины Великана столкнулись с травой, вздулся и пошел пузырями. Обычное явление при столкновении дизассемблеров разных типов. На атомном уровне там сейчас шла настоящая война. За все время спуска Джек и Джилл видели нечто подобное сотни раз. Зараза она и есть зараза - то в одном месте прорвет, то в другом.