– Они нас никогда не найдут, – гордо заявил Зак.
– Может и нет, но я все равно не хотел бы давать им даже ничтожный шанс: мы будем стоять на посту.
– Я вам помогу, – предложил Зак.
– Нет, мы будем меняться по очереди с Солти. Вы с Розой должны поспать. Неизвестно, что они предпримут завтра!
– Ты уверен, что мы не поможем? – спросила Роза. – Я чувствую себя трусливой от того, что прячусь здесь, пока вы рискуете своей жизнью!
– У нас нет выбора, – сказал Джордж. – Их гораздо больше нас. Остается надеяться на время, выматывая их ожиданием. Если они заметят хоть одного из нас, все будет кончено. Если же нужно будет бежать, придется собрать все свои силы!
– Ты собираешься бежать?
– Пока нет, но я не буду рисковать безрассудно нашими жизнями. Теперь спи. Когда наступит утро, я вас разбужу.
– Ты думаешь, они пойдут нас искать? – спросил Солти.
Было уже около трех, ему пора было выходить на пост. Он присоединился к Джорджу в зарослях вдоль берега реки.
– Да. Когда они не найдут золота, то станут думать, что мы забрали его с собой, и решат, что оно где-то закопано.
– Не надо было нанимать Силаса: он мне никогда не нравился!
– Трудно сказать, что у него на уме, предателем мог оказаться кто угодно. – Джордж несколько минут помолчал. – Он глупо сделал, что сказал Макклендону. Было бы лучше, если бы он пришел ко мне сам. А тот старик не станет делиться ни с кем, даже с собственными сыновьями! Как только золото попадет к нему в руки, он убьет Силаса!
– Ты что, веришь в то, что они говорят, я имею в виду, о твоем отце?
– Я хотел спросить об этом тебя.
– Я не знаю. Он был достаточно экспансивен, чтобы сделать все что угодно! Он бы мог взять золото, если бы захотел, но не думаю, что он сделал бы это для своей семьи!
Джордж резко засмеялся:
– Он никогда ничего не делал для своей семьи!
Некоторое время они сидели в тишине.
– Почему ты не сказал, что знаешь отца? – спросил Джордж.
– Он мне сказал, что я не должен говорить ничего, пока ты не спросишь! – ответил Солти. – Он говорил, что ты, возможно, будешь очень зол на него, и не захочешь ничего о нем слышать.
– Я таким был. Но теперь, надеюсь, научился чему-то и что-то узнал, что поможет его понять! Скорее всего, отцу самому было неизвестно, по какой причине он все это делал! Он просто вертелся в ту сторону, в которую дул ветер. И все-таки я надеюсь, что было что-то, значившее для него больше, чем это!
– Было, – сказал Солти. – Он знал, что превратил свою жизнь в бардак, и это было ему ненавистно! Просто он ничего с этим не мог поделать, что и убило его. Или привело к тому, что он убил себя.
Джордж фыркнул.
– Отец не убивал себя, он слишком любил себя для этого!
– Он ненавидел себя! – возразил Солти. – Он считал себя неудачником, знал, что разочаровал тебя и твоих братьев, и он не мог смириться с этим!
Джордж отпустил несколько отборных выражений:
– Ты ждешь, что я поверю в это, после того, как он с нами обошелся? А наша мать?
– Боюсь, что он меньше всего думал о женщинах: может быть, они доставались ему слишком легко… Я не знаю!
– Откуда ты все это знаешь?
– Он был моим командиром, я служил в его последнем отряде!
– Значит, ты один из тех, к кому он относился как к сыну!
– Это причиняет тебе боль, да?
– Это причиняет самую сильную боль по сравнению со всем, что сделал этот сукин сын! Я бы отдал свою правую руку за то, чтобы он не был моим отцом!
– Он знал это.
– Тогда почему же, черт побери, он ничего с этим не сделал?
– Потому что он не мог!
– Потому что пьянствовать и бегать за юбками ему было приятнее, чем погулять с ребенком!
– Твой отец никогда не говорил ни с кем из нас. Он только слушал. Но он не мог уснуть в ту ночь, перед своим рейдом на линию огня Шермана. Думаю, он уже знал, что сделает. Я сидел с ним всю ночь и слушал его.
– Бьюсь об заклад, он мог рассказать о многом. Я бы не удивился, если бы на следующий день ты не удержался в седле! Или не смог сделать ни одного шага!
– Он говорил только о двоих: о тебе и о Томе Бланде.
Джордж ожидал всего, но только не этого.
– И что он сказал?
– Что это были две самые большие ошибки в его жизни. Все остальное не важно!
– И даже мама.
– Он сказал, что говорил ей, но она ему не поверила.
– Сказал что?
– Не выходить за него замуж. Что он низкий, ничтожный, и что он испортит ей жизнь!
– Это определение он подтвердил своей жизнью. А как он мог оправдаться за убийство Тома Бланда?
– Никак. Он так же сильно ненавидел Тома, как и любил его.
– Абсолютно бессмысленно!
– Он видел в Томе все черты, которые хотел бы иметь. И стал ненавидеть его еще больше, когда вы, его сыновья, повернулись к Тому! Его неудачи озлобляли его все больше.
– Или ты сумасшедший, или таким был отец! Никогда не слышал подобной ерунды!
– И чем лучше был Том, тем больше твоему отцу хотелось его уничтожить. Он соблазнил его сестру только затем, чтобы раздразнить его и заставить вызвать на дуэль.
– И убил его потому, что Том был слишком хорош и отец не мог вынести того, что он продолжает жить?
– Я не думаю, что он хотел зайти так далеко; спиртное одурманило его и сбило с толку!
– Его ничто не одурманивало: он был слишком злым!
– Он был не настолько зол, просто не чувствовал угрызений совести! Но он частенько что-то бормотал про Тома, понятное только ему одному.
– Не думаю, что он переживал, убив Тома, но я рад, что его хоть что-то беспокоило, мне хотелось бы, чтобы он страдал в два раза больше, чем все мы вместе взятые!