Пятьдесят лет назад публичную казнь запретили. Этот способ наказания остался, но в очень узком кругу. И вот опять. С чего бы? И вообще это ведь… объявление войны. Надеюсь, не о ней говорит пророчество. Сражение с норами… У других рас с самого начала не будет шансов и не важно, что там пророчество гласит.
Пробираясь сквозь толпу, пыталась сориентироваться, где тут вообще ярмарка.
— Розочка?
— А это не ко мне. Это к Змею.
Чего она такая злая? Ах да, они же пока я проходила ворота все еще спорили. Хорошо хоть сейчас замолчали. Надо бы где-то найти лавку лекаря. Мигрени в ближайшее время мне обеспечены. Надеюсь, в скором времени привыкну. На одних настойках не продержусь.
— Змей?
— Влево.
— Давайте вы будете дуться на друг друга потом?
— Когда?
— Выберемся из города вот тогда пожалуйста. А сейчас возьмите себя в руки, или что у вас там.
Как дети малые! Когда их будет одиннадцать даже не знаю, как буду справляться. Я одна, а их много.
Минут через двадцать выбралась из толпы, вздохнув полной грудью. Чуть не раздавили. И почему все ходят по одной улице? Других нет?
Стряхнув с себя невесть откуда взявшиеся сухие травинки, отправилась по указанному Змеем пути. Здесь в отличие от главной улицы почти никого нет. С легкостью преодолела не такой уж долгий путь и вышла к ярмарке.
Кажется здесь народу еще больше. Так просто пройти не получится. Может обогнуть?
— Не советую, — вмешалась Мышь в мои раздумья. — По мышиному писку, который слышу, ты намерена пройти по не самым благополучным улицам Югри. Если не хочешь, чтобы тебя ограбили или еще чего похуже, пробирайся через толпу.
— Невозможно! Ты видишь сколько народу? Вот и я вижу. В лучшем случае до вечера управлюсь, а времени нет.
— Тогда плюнь на экзотическую живность! Тебе нас мало?
— Нет уж! Когда еще выдастся такая возможность? Вы рядом со мной и сила тоже. Неблагополучные улицы… Это же надо было, так сказать. Ты даже себе не представляешь, где я побывала, когда из дома сбежала. Чего я еще не видела? Все, идем в обход.
Разумеется, умом я понимаю, что не стоит. Привлекать внимание это последнее что сейчас нужно. Возможно, глупо поступаю, но… Тянет меня в последние ряды и все тут! Вот как подошла к воротам так сразу поняла, мне нужно на ярмарку и точка. Найти там артефакт вряд ли получится. Есть еще что-то, и я собираюсь выяснить что именно.
Свернув в проулок, вышла в самый загаженный и опасный район. Да, вот так вот просто свернул и оказался буквально в другом месте.
— Что за хозяйка нам досталась, — бурчал Змей.
— Скажите спасибо, что она вообще есть, — вклинился незнакомый голос.
Так… Это еще что? Кому-то удалось наладить связь и появился еще один голос?
— Ты еще кто?
— Я лабиринт, госпожа.
— Так! Вот только без этого! У меня имя есть — Бель.
— Но оно ведь…
— Литары больше нет. Как раз с тех пор, как мать и отец от нее отвернулись. Все ясно?
Все общее молчание мне было ответом.
Бель… Без фамилии и титула. Осталось только появиться на листовках с надписью "разыскивается" и моя жизнь станет похожа на еще больший хаос.
Прибавив шагу и поглядывая по сторонам, отправилась вперед. Проходя мимо еще одного переулка, услышала не то писк, не то плачь. Странный такой звук…
— Бель, там что-то живое и страшное, — пискнула мышь.
— По звукам это что-то маленькое.
— Но это не значит, что не злобное!
— Бель, не слушай ее, — вмешалась Роза. — Там кто-то умирает.
Вообще обычно я не вмешиваюсь в такое. Это, разумеется, относиться к таким вот районам как этот. Здесь, вмешавшись в чьи-то разборки, не во что хорошее не влезешь. Но раз я уже и так вляпалась по самое не хочу… В конце концов разве я могу оставить кого-то умирать? Да, я слишком добрая, а это не всегда хорошо.
Приготовившись ко всему и, сразу отправилась на звук. Медленно пробираясь, старалась держаться ближе к домам. Звук шел от ближайшей мусорной куче, и я подошла поближе.
— Это же…
В куче какого-то грязного тряпья лежал средних размеров совенок. Из его груди торчало что-то острое и кровь не переставала течь.
Для Мыши это действительно что-то страшное. Совы ими питаются вот один из моих артефактов и начал нервничать.
— Бель, он умирает, — напряженно сказала Розочка. — Мы можем сделать его частью нас.