— А ты наблюдательна, — сказал старичок, встав со мной рядом.
Когда только подойти успел?
— Это единственное надгробие, где сохранилось имя. Остальное все затерто, но на других вообще ни чего нет.
— Генава… Светлый маг. Единственная полюбившая темного мага. Искренне хотела быть с любимым невзирая на то, что им не суждено было быть вместе.
— Полюбила темного? И… Получилось?
— Кто знает, как сложилась бы их судьба… Генаву убили ее собственные родители, обвинив в предательстве. Темный был безутешен. Он уничтожил весь род Генавы, а потом исчез. Больше никто его не видел.
— Как звали того темного?
— Номад. Номад дель Наран.
— Дель Наран?!
— Он отличался от своего рода. Он любил Генаву всем сердце. Был конечно жесток. Но только не с Генавой.
— А что дель Нараны?
— Родители Номада считали, что сын наиграется вскоре. Или вовсе погубит Генаву. Свет и тьма не могут существовать вместе.
— Но Генава и Номад были вместе… Значит это не так. Свет и тьма… Может все не так как нам говорят? Я за последние годы многое повидала. А уж где побывала… Меня зовут Бель.
— Хм… Тарум.
— Вы дракон?
— Говорю же наблюдательна. Все верно.
— Темный…
— Не волнуйся. Не обижу тебя. Умею держать силу под контролем. Пойдемте все в дом. А для тебя… Бель, у меня кое-что есть.
— Для меня?
— Ты носитель артефактов.
— Как все во мне их чувствуют?
— Их силу, — поправил меня Тарум. — Тебе нужно научиться скрывать эту силу. Впрочем… Я вижу в тебе еще что-то. Точнее то, чего в тебе нет.
— Не совсем понимаю…
— Объясню за чашкой чая. Калид, ваши ящеры сзади дома. Сходите пока к ним, а мы с Бель накроем на стол. Поможешь?
— Конечно. Только…
— Твой конь сам о себе позаботится.
Странный старик, но не злой хоть и темный.
Я так много не знаю об этом мире… Все что знала, оказалось ложью. А правда… Она не лучше лжи. Только прибавляет проблем и множит вопросы.
Глава 23. Тьма и свет
Тарум хоть и странный, но довольно интересны и совершенно непохож на темного. Слишком мягкий и еще эта тоска в глазах…
— Я могу спросить? — поинтересовалась, помогая заваривать чай и накрывать на стол.
— Конечно.
— На сколько знаю драконы очень долго живут. Пожилых не часто встретишь. Я видела лишь однажды. Простите если обижаю поднятием этой темы.
— Все в порядке. Что ты знаешь о драконах?
— Не так уж и много. В основном о видах магии.
— Мы стареем и умираем лишь в двух случаях. Первый, мы сами ускоряем этот процесс. Устаешь от этого мира и хочется покоя. Не часто правда такое случается.
— А второй?
— Когда теряем свою пару. Мир теряет свои краски и накатывает тоска. В первом случае мы еще можем остановить процесс в самый последний момент. Во втором же… Старение остановить невозможно. Мы долго и в одиночестве уходим следом за своей любовью.
— Вы находите пару лишь раз и уже навсегда. Читала об этом. Мне очень жаль.
— Парой мы сами виновны в том, что теряем возлюбленных.
— Расскажете? Я пойму если это тяжело.
— Часть истории я уже рассказал.
— То есть?.. Номад… Он…
— Мой внук.
— Вы из рода дель Наранов?!
Мне даже поплохело.
— Бель! Бель, спокойно. Я не причиню тебе вреда. Похоже ты знакома с моим родом. Послушай, девочка, я не хуже тебя знаю, что значит быть связанным как-либо с дель Наранами.
— Кован дель Наран… Он вам знаком?
— Он второй мой внук и брат Номада.
Вот это поворот… Так и сталкиваюсь с этой семейкой. Тарум вроде другой, но все же нужно быть с ним осторожнее.
Пока норы не вернулись я рассказала свою историю и как вообще связалась с Кованом. Мы успели выпить чай, а потом дракон и вовсе достал крепкое вино. Нам обоим это не помешает.
— Не пощадила тебя жизнь. И очень жаль твою сестру.
— Теперь уже ничего не изменить. Ваша жена… Почему она погибла?
— Наш сын и его жена воплощение всего ужасного в темных драконах. И их сыновья, наши внуки, стали такими же. По началу. Кован с каждым десятилетием становился все безжалостнее и свирепей. Номад был таким же, но встретил Генаву. Именно она пробудила в нем тепло, нежность и свет. Родители Генавы были категорически против такой пары для своей дочери. Что уж говорить о родителях Номада. Мы с женой ничего не могли поделать. Наверное, единственные видели надежду в паре Номада и Генавы. Надежду на то, что светлые и темные смогут наконец жить в мире.