‘Да’, - сказал он, наслаждаясь собой. ‘Да, я думал, ты разделишь эту точку зрения’.
‘Кто это написал?’
‘Я так и сделал", - сказал мистер Олифант. ‘Он продиктовал это мне. Он, конечно, тогда еще не научился пользоваться левой рукой. ’
‘ Я понимаю.
‘Но с публикацией не возникло бы никаких трудностей. Он подарил мне ее. Если вам интересно.’
Я осторожно сказал: ‘Мы могли бы быть. Где сейчас мистер Хьюстон?’
‘ Он на Барбадосе.
‘ Ты поддерживаешь с ним связь, не так ли?
‘О, да. Это его квартира. Он все еще платит за квартиру. Я ездил повидаться с ним несколько лет назад – три года назад. Тогда он был на Ямайке. У меня только что был очередной приступ бронхита, и он пригласил меня на свидание за свой счет… . Конечно, сейчас он очень богатый человек.’
‘Это он?’
‘О, да. Он покинул Тибет примерно с полумиллионом фунтов. Я думаю, он мог бы получить гораздо больше, если бы был в состоянии нести это. Он знает, где остальное.’
"Понятно", - снова сказал я.
Конечно, я этого не делал. Но в настоящее время, как объяснил далее мистер Олифант, несколько пунктов, похоже, встали на свои места. Сейчас легче вспомнить, чем описывать сухой вкус его манеры – возможно, если читатель представит безбородую версию Бернарда Шоу, сидящего в халате из серой материи у электрического камина темнеющим октябрьским днем, он окажется где-то рядом с этим – когда он вспоминал эти вещи. Но даже в отражении его вкус странный. Мистер Олифант, я полагаю, до того времени вел достаточно безупречную жизнь, целомудренную, цивилизованную, вполне законную; во всяком случае, далекую от грабежей и убийств, абортов и священной проституции. Возможно, он сталкивался с худшим в своих классических чтениях; возможно, его просто позабавило, что я нашел эту историю живой, а его любимые произведения мертвыми. Или, возможно, была совсем другая причина. С тех пор я часто думал об этом.
Должно быть, было чуть больше четырех, когда я приехал, и было уже около шести, когда я уходил. Между ними у мистера Олифанта случился еще один приступ кашля.
Я сказал с тревогой: "Вы совершенно уверены, что к вам кто-то придет? Я мог бы очень легко ...
‘ Вовсе нет. Уверяю вас… . ’ слабо произнес он.
‘Что ж. Тогда я вас покину.’
‘ Да. ДА. Просто возьми первые две тетради, хорошо? Я хочу прочитать другие. И приходите снова.’
‘ Конечно. Я бы хотел.’
На самом деле он больше не хотел говорить, но перед самым уходом я почувствовал себя вынужденным задать еще один вопрос.
Я сказал: ‘Мистер Олифант, я полагаю, он, Хьюстон, сам никогда не верил ни во что из этого бизнеса, не так ли – сверхъестественный бизнес?’
Он закрыл глаза, но снова открыл их, очень бледно–голубые и почему-то - как это описать? – опять лукавит.
‘О, нет. Нет, он в это не верил. По крайней мере, я так не думаю. Знаете, он очень заурядный парень. Очень обычная... Хотя странно, как она появилась, не так ли?’
"Очень", - сказал я.
В последующие недели я еще несколько раз навещал мистера Олифанта – о чем будет рассказано в соответствующем месте, – а также некоторых других людей. Но только в мае следующего года, после того, как прошло много времени, мы заказали у профессора Феликса Бургес-Валлерена с факультета востоковедения Сорбонны его отчет о значении 1949-51 годов в тибетских делах.
Поскольку этот отчет также следует считать неотъемлемой частью предыстории, я привожу его, однако, не в хронологическом порядке, а здесь.
*
ПРОФ. Ф. БУРГЕС-ВАЛЛЕРЕН (Сокращенно.) … 1949 год, соответствующий году Земного Быка в его Шестнадцатом цикле, был для Тибета годом давно предсказанных дурных предзнаменований. События, связанные с ней, действительно предсказывались более двух с половиной столетий; в последнее время с такой проработкой деталей, что четыре крупнейших монастыря всерьез выступили за изменение календаря в попытке предотвратить их.
Тибетский календарь, заимствованный из индийского и китайского, основан на сочетании элементов и животных для обозначения отдельных лет. Таким образом, 1948 год был Земной Мышью, 1949 год - Земным Быком, 1950 год - Железным Тигром и 1951 год - Железным Зайцем. Существует пять элементов (земля, железо, вода, дерево, огонь) и двенадцать животных (заяц, дракон, змея, лошадь, овца, обезьяна, птица, собака, свинья, мышь, бык, тигр). Каждый элемент появляется в последовательности дважды, сначала для обозначения "мужского" года, а затем ‘женского’. Календарь совершает полный цикл каждые шестьдесят лет.