Лицо лорда Кортни было непроницаемым. Алан, как игрок, неуверенный в своих картах, где ставка — его жизнь и средства к существованию, не спешил раскрываться.
— А скажите, ваша милость, что именно вы имели в виду под «таким человеком, как я»?
Кресло скрипнуло.
— Вы человек без титула. Без наследства. Простите мою откровенность, но, строго говоря, вы являетесь незаконнорожденным отпрыском графа Шеридана и его парижской любовницы. У вас не было ничего до тех пор, пока ваш сводный брат Ральф не передал вам родовое гнездо Шериданов, да и то лишь потому, что он с семьей вскоре перебирается в Америку. Вам нечего предложить порядочной, благовоспитанной девушке, и тем не менее вы явно надеетесь возобновить ухаживание за моей дорогой невинной Ритой.
Алан ответил на это непроницаемой улыбкой. Что знает этот старый кретин о его намерениях, так мало похожих на «ухаживания», и об истинной «невинности» своей «дорогой Риты»!
— Всем известно, что Шеридан-холл пришел в полный упадок. Известно также, что вы безуспешно пытаетесь возродить старые рудники, от которых ваш брат отказался как от безнадежного предприятия. Не говоря уже о ваших карточных долгах. Поговаривают, что вы имеете пагубную склонность к азартным играм, что ваш долг неуклонно растет, а кредит полностью закрыт. Вы больше не можете выплачивать жалованье, и только за последнюю неделю сбежали трое из ваших слуг. — Рот старика скривился в злой усмешке. — Если вы женитесь на моей дочери, приданое будет достаточно большим, чтобы покрыть долги и помочь вам продержаться в течение последующих нескольких лет.
— Могу я спросить, почему вы так спешите избавиться от Эммы?
Лорд Кортни пожал плечами:
— Расчет. Видите ли, моя младшая дочь привлекла внимание маркиза Ламберта. Мы оба понимаем, что такой человек, как он, не потерпит и намека на скандал.
— Таким образом, выдав замуж старшую, вам удастся прикрыть семейный позор?
— Именно. И кроме того, девчонке нужен муж, а ее сыну — отец. Вы — живое доказательство того, что может случиться с ребенком, который растет без отца.
Алан с трудом поборол в себе непреодолимое желание врезать кулаком по потной физиономии Кортни, который между тем продолжал:
— Должен вам сказать, что Эмма своевольна и темпераментна. Несмотря на свою оплошность, она остается ужасно гордой и упрямой. Из нее мог бы получиться отличный сын, если б ей посчастливилось родиться мужчиной. Итак, мы можем немедленно приступить к обсуждению дела.
Алан обошел стол.
— Не думаю, что нам есть что обсуждать, — заявил он.
Лорд Кортни молча уставился на него.
— Я никоим образом не заинтересован в вашем предложении, милорд. Да, я нуждаюсь в деньгах, но не настолько, чтобы связать свою судьбу с женщиной, которую даже не знаю, да еще возложить на себя ответственность за воспитание ее внебрачного ребенка.
Он направился к двери.
— И все же подумайте над моим предложением, — бросил ему вслед лорд Кортни.
— Тут и думать не о чем. — Алан остановился и оглянулся. — Шлюха — она и есть шлюха. — Голос его звучал язвительно.
— А бастард — он и есть бастард. — Глаза Кортни сузились. — Чье бы имя он ни носил, это не меняет факта, что он был рожден вне брака.
Алан резко и неприязненно кивнул и поспешил покинуть комнату, пока разговор не принял еще более гнусный оборот.
Детский плач, ворвавшийся в галерею из ближайшей комнаты, пригвоздил его к месту. Затем в дверях появилась Рита Кортни. Она раздраженно хмурил тонкие бровки. При виде Алана ее голубые глаза расширились.
— Так-так, — произнес он. — Наконец-то мы снова встретились.
— Зачем ты сюда явился? — прошипела девушка.
— Предполагал увидеть тебя, но у твоего папаши другие планы.
Рита наградила Алана убийственным взглядом.
— Ты не имеешь права здесь находиться. Во время нашего последнего разговора я ясно сказала, что больше не желаю тебя видеть.
Он пожал плечами и изобразил ленивую полуулыбку.
— Я знаю, однако, что женщины часто меняют свои решения.
Рита вздернула подбородок, глаза ее были холодны, как голубой фарфор.
— К счастью, я не отношусь к женщинам подобного рода.
— Разве? — Он зло рассмеялся, вызвав краску на ее лице.
— Убирайся отсюда, — прошипела она, сжав свои маленькие ручки в кулаки.
— В чем дело, милая? Или, подцепив маркиза, ты решила, что слишком хороша для нас, простых смертных? Раньше ты так не думала.
— Гнусный подлец! Негодяй! Развратник!
— Стерва, — бросил Алан настолько безразлично, насколько позволяла закипавшая в нем злость.