— Боюсь, она в отчаянии. Без сомнения, она пережила сильнейшее потрясение и разочарование от потери ребенка и неудачного брака. Женщина в таком отчаянном положении может испытывать очень сильные эмоции…
— Она способна обидеть его? — спросил Алан.
Когда лицо ее стало еще белее, он встряхнул ее и потребовал:
— Ответь мне. Эмма! Рита может причинить какой-то вред Хью?
— Нет, — сказала она. — Думаю, она хочет забрать его.
Лорд Кортни принял Эмму и Алана в официальной гостиной, предназначенной для приема гостей. Алан был вне себя от ярости, и Эмме с трудом удалось удержать мужа от того, чтобы он не набросился на ее обезумевшего от горя отца.
Подойдя вплотную к отцу, Эмма произнесла как можно спокойнее:
— Скажи, куда Рита увезла Хью?
— Откуда, черт побери, мне знать? — огрызнулся он, то и дело метая яростные взгляды на Алана.
— Ты лжешь.
— С какой стати мне лгать, скажи на милость? Девчонка совсем свихнулась, после того как Ламберт выгнал ее. Все время бормочет что-то о мужьях и детях, даже во сне. Силы небесные, я больше не узнаю свою дочь. — Опустив глаза, он устало добавил: — Подозреваю, что никогда не знал. Рита превратилась в незнакомку. В чудовище. Обвиняет меня в том, что я хотел от нее слишком многого. Кричит, что я любил ее только потому, что она напоминает мне мать. Она имела наглость сказать мне, что я «задушил» ее своим вниманием, требуя, чтобы она была достойна репутации матери.
Кортни опустился на диван. Эмма села рядом и взяла его за руку:
— Пожалуйста, папа. Если ты имеешь хоть малейшее представление, куда она могла поехать, скажи мне.
Он встретился с ней взглядом, в котором отражалось сожаление.
— То, что она говорила мне о себе… — сказал он тихо.
— Отец, — прошептала Эмма, сжимая его руку, — пожалуйста…
— Это правда? Черт побери, скажи мне правду, Эмма. Неужели Рита способна на такие вещи? Ложь? Обман? Сколько раз ты прикрывала ее? Защищала? — Он закрыл посеревшее лицо руками и заплакал. — Как я, должно быть, обижал тебя, какую боль тебе причинил, когда обвинял тебя, насмехался над тобой, стыдил тебя. А ты все это время только и делала, что защищала свою сестру и меня, зная, какие страдания причинит мне правда о ней.
Эмма мягко отняла отцовские руки от лица и попыталась улыбнуться.
— Мы забудем обо всем и не будем вспоминать, папа, если ты только поможешь мне найти Хью.
Его глаза вернулись к ней.
— Если бы я был хотя бы наполовину таким родителем тебе и Рите, как ты Хью, все могло бы быть по-другому, скольких страданий можно было бы избежать. — Он заморгал, и слезы вновь потекли по лицу.
— Ладно, — сказал он хрипло. — Она что-то говорила о пикнике на утесе… а потом собиралась вернуть мальчика его законному отцу.
Алан смотрел в окно кареты на проплывающий мимо пейзаж. Вот уже час Эмма, холодная и отчужденная, сидела на сиденье напротив и немигающим, застывшим взглядом смотрела прямо перед собой. Она словно погрузилась в оцепенение в тот момент, когда ее отец признался, что Рита собирается отыскать отца Хью.
Алан посмотрел на жену. Все его кости и мышцы ныли от усталости после вчерашних спасательных работ в шахте, не говоря о бессонной ночи. Он чувствовал себя разбитым и смертельно уставшим.
— Я хочу знать правду, — произнес он мягко.
Тень улыбки промелькнула на лице Эммы. Она слегка коснулась его щеки кончиками пальцев.
— Прости меня. Но мой разум и сердце в смятении. Я не знаю, как и с чего начать. Не перестаю думать, как счастливы мы были последнее время, как искренне ты полюбил Хью, не говоря уже о твоем успехе с рудниками… Это все из-за моей глупости. Мне следовало знать, что это случится. Это было неизбежно. Я знала, но все равно молилась, чтобы как-нибудь оттянуть это на целую жизнь или хотя бы до тех пор, пока наша любовь не окрепнет настолько, чтобы ты смог выслушать правду.
Алан снова откинулся на сиденье.
— Эмма, ты знаешь, куда поехала Рита? Если да, скажи мне, пожалуйста.
— Как сказал папа, к отцу Хью, — ответила она, спокойно глядя на него.
— Значит, я наконец узнаю, кто он.
— Боюсь, мне едва ли удастся и дальше скрывать это от тебя. Я лишь надеюсь, что ты не возненавидишь меня слишком сильно. После того как мы найдем Хью, все прояснится.
Дальше они ехали в молчании. Эмма глядела в окно, наблюдая, как солнце садится за горизонт, а Алан не отрывал взгляда от профиля жены до тех пор, пока сгущающиеся сумерки не сомкнули его отяжелевшие веки.
Ему снилось, что Эмма плачет, тихо всхлипывая в ладони и то и дело шепча: