«Больше пятидесяти?» – спросила я, и доктор ответил все так же тихо и скорбно: «Пятьдесят пять».
Бедняжка президент. Он так усердно трудился эти три месяца, в то время как душевная болезнь уже гнездилась в нем! Это было грустно, но в то же время послужило и предупреждением. Как только президент Ким был госпитализирован, немедленно начались консультации на самом высшем уровне, и было принято решение тестировать руководящих работников не ежеквартально, как всех остальных, а ежемесячно.
Но еще до этого решения средние результаты Теста пошли вверх. Доктора Спики это не слишком взволновало – он предсказывал, что в переходном периоде к Мировому Душевному Здоровью такой подъем возможен. По мере того как число душевноздоровых за стенами Психолечебниц становилось все меньше, нагрузки становились все больше, а с ними возрастал и риск нервного срыва – то, что и случилось с президентом Кимом. Позднее, говорил доктор, когда все больше выздоровевших начнут покидать Психолечебницы, нагрузка уменьшится. Кроме того, когда Психолечебницы будут не столь переполнены, персонал сможет перейти к индивидуальной работе с пациентами, что, в свою очередь, приведет к резкому увеличению числа выздоровевших. И, наконец, когда процедура лечения будет доведена до совершенства, во всем мире не останется Психолечебниц. Все люди Земли будут или душевноздоровыми, или выздоровевшими – как любил говорить доктор Спики, «неонормальными».
Правительственный кризис начался с неприятностей в Австралии. Некоторые чиновники Психометрического бюро обвинили австралийских оценщиков в фальсификации результатов Теста. Но это было невозможно, так как все компьютеры бюро связаны с Центральным банком данных Мирового правительства в Кеокуке. Доктор Спики заподозрил, что австралийские оценщики подделали сам Тест, и настоял на их немедленной проверке. Конечно, он оказался прав. То был заговор, а подозрительно низкие результаты проверок в Австралии объяснялись нарушением процедуры Теста. Многие заговорщики при независимой проверке показали КН более 80! Государственное правительство в Канберре проявило непростительную небрежность. Признай они свою вину, все бы сошло им с рук. Но они запаниковали, перебрались на овцеводческую ферму где-то в Кливленде и попытались отделиться от Мирового правительства. (По мнению доктора Спики, типичный массовый психоз: бегство от действительности, затем следует фуга и кататония.) К сожалению, Президиум был парализован – Австралия отделилась за день до того, как президент и Президиум должны были проходить ежемесячный Тест, и они боялись увеличить свой КН принятием ответственных решений. Так что этим печальным случаем вызвалось заняться Психометрическое бюро. Доктор Спики сам полетел на ядерном бомбардировщике и помогал разбрасывать листовки. В отваге ему было не отказать.
Когда австралийский инцидент разрешился, оказалось, что большая часть Президиума, включая президента Сингха, набрала больше 50 пунктов, а потому их обязанности временно взяло на себя Психометрическое бюро. Что было вполне разумно – Мировое правительство к этому времени занималось исключительно проведением Теста, обучением Персонала и организацией самообеспечения Психолечебниц.
Если перейти на личности, это означало, что доктор Спики, как глава Психометрического бюро, становился и. о. президента Соединенных Штатов Мира. Я, как его личная секретарша, конечно, страшно им гордилась. Но ему высокое положение никогда не ударяло в голову.
Он был так скромен! Порой, представляя меня новым знакомым, он говорил: «Это Мэри-Энн, моя секретарша. – И добавлял, подмигнув: – Если бы не она, я бы давно набрал больше пятидесяти!»
Бывали моменты, когда я теряла надежду, потому что общий КН мира все рос и рос. Однажды я глянула на еженедельный результат: средний КН был равен 71.
«Доктор, – сказала я тогда, – мне порой кажется, что весь мир сходит с ума!»
«Посмотрите на это с другой стороны, Мэри-Энн, – ответил он. – Посмотрите на всех пациентов Психолечебниц – я знаю, их уже три целых и одна десятая миллиарда при 1,8 миллиарда Персонала, – но посмотрите на них! Они проходят лечение, они занимаются трудотерапией на заводах и фермах, они постоянно помогают себе и друг другу достичь душевного здоровья. Разумеется, средний коэффициент нормальности сейчас очень высок. Все они безумны. Но ими нельзя не восхититься. Они борются за душевное здоровье. И они… победят! – Он глянул в окно и, чуть покачиваясь на пятках, добавил тихо, как бы про себя: – Если б я не верил в это, как бы я мог жить дальше?»