— Мы ещё ничего толком не успели осмотреть, — недовольным голосом ответила профессор Кол. — И если бы ты не помешал нам, возможно мы сумели бы найти следы.
— Какие следы? — невозмутимо поинтересовался у неё Боуд.
— Что значит «какие следы»?
— Я хотел уточнить. Что именно вы ищете?
— Как что? — женщины обменялись удивлёнными взглядами. Ответила же профессор Коэл. — Мы ищем следы, которые позволят нам продолжать поиски.
— И в чём они выражены? Эти следы. Что это? Могила, надписи, может…сундук закованный в цепь?
— Этот вопрос всё ещё предстоит выяснить, — важно ответила профессор Коэл.
— А что саркофаг? Неужели там ничего не нашли?
— да какой там саркофаг? — Александрова с досады махнула рукой, — одно название. Никаких останков Константина там и в помине нет. Одни выдумки для того чтобы завлечь туристов. — Она внезапно осеклась и с подозрением уставилась на Боуда. Тот. Как ни в чём не бывало отпил ещё один глоток кофе. — откуда вы знаете, что мы осматривали саркофаг?
— Просто предположил. — невозмутимо ответил Боуд.
— Что вы ещё предположили? — сдерживая гнев поинтересовалась Александрова. Поведение Боуда выводило её из себя. Создавалось ощущение, что он попросту смеётся над ними.
— Я очень внимательно отнёсся к вашим словам по поводу Гипатии, — ответил Боуд.
— И какое отношение имеет Гипатия к нашим поискам? — встряла в разговор профессор Коэл. Она с некоторым подозрением следила за Боудом. Не без основания полагая, что он явился сюда неспроста.
— Как оказалось…самое прямое!
— Не может быть! — в один голос воскликнули обе женщины.
— Почему же не может, — Боуд засунул руку во внутренний карман пиджака и вытащил какую- то бумагу. Эту бумагу он протянул профессору Коэл. Ей хватило одного взгляда чтобы с изумлением вскричать: — Но как?
Александрова едва ли не влезла к ней на колени пытаясь рассмотреть содержимое бумаги. Она была потрясена не меньше своей подруги.
Боуд сразу же изменился в лице и очень серьёзным голосом заговорил:
— Для начала вам следует понять одну, очень важную вещь. Всё, что мы ищем или находили, имеет свой смысл. Никогда нельзя пренебрегать ни с одним из найденных предметов или документов. Запомните мои слова: «Мы ещё не раз вернёмся назад, чтобы понять смысл определённой вещи или слова». Эти слова прежде всего относятся к Розарию. Не забывайте, что кроме пятидесяти бусинок, указывающих на «Пять Вселенских Соборов», у нас остаются ещё пять отдельных бусинок и одна большая. Я не сомневаюсь, что в определённый момент нам придётся столкнуться и с этими загадками. Поэтому очень важно определить общую картину поисков и те части, которые пока остаются в тени. С учётом того, что мы уже нашли можно предположить следующее: — Боуд окинул взглядом серьёзные лица обеих женщин и только убедившись в том, что они очень внимательно слушают, продолжил говорить: — скорее всего, «Пять Вселенских Соборов», лишь укажут на определённое место где и хранится тайна. Если мы найдём это место, нам наверняка придётся столкнуться с очень серьёзными проблемами. На это указывается едва ли не в каждом найденном документе. По этой причине, будьте очень и очень бдительны. Запоминайте любую мелочь в наших поисках. Всё это в конечном итоге может спасти наши жизни. И ещё…предоставьте анализ событий мне, а вы лучше занимайтесь тем, что у вас так хорошо получается. Истрией, археологией, латынью и прочим. Договорились?
Обе женщины сознавали справедливость слов Боуда. По этой причине, не стали ему возражать. Получив согласие, Боуд попросил профессор Коэл перевести ему содержимое бумаги. Профессор Коэл не стала медлить. И ей, и Александровой не терпелось узнать, что именно там написано:
— «В третьем подземелье… «вторая», «шестая» и «десятая». Продолжение пути ищи на камне среди Каппадокийцев». Всё. — профессор Коэл выглядела совершенно растерянно передавая бумагу, обратно Боуду. Тот положил её обратно, в карман пиджака и сразу же спросил:
— Что ещё за Каппа,…чёрт и не выговоришь ведь это слово.
— Каппадокийцы! — подсказала ему Александрова.
— Ну и что означает это слово? Вам известно?
— Конечно, — уверенно ответила Александрова, — но вовсе не то, что вы себя представляете Джеймс. Одним словом это название не объяснишь.
— Да по мне, хоть целой книгой, лишь бы я понял, о чём вообще идёт речь!
— Тогда слушайте. «Второй Вселенский Собор» ещё называют «Собором трёх святителей». Речь идёт о величайших отцах церкви, вселенских учителях, которые и установили все церковные законы по которым божественные события могли именоваться так, а не иначе. Они же предписывали правила поведения, устанавливали догмы и прочее. В общем, очень много было сказано и сделано ими на этом Соборе. Под «тремя святителями», — увлечённо продолжала рассказывать Александрова, — имеется в виду «Василий Великий», «Григорий Богослов» и «Иоанн Златоуст». Именно их и называли «Каппадокийцами». Если коротко, то это всё.