— Ну и чем всё закончилось? Судя по тому что мы сейчас видим, победил всё таки Епископ Александр. Или я ошибаюсь?
— Нет, Джеймс, вы правы, — подтвердила Александрова, — а точку в этом споре поставил святитель Спиридон. Он перед всем Собором взял в руки глиняный кувшин и произнёс. «Бог как и этот глиняный черепок, есть Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой». После этих слов из кувшина вырвалось пламя, затем потекла вода и в конце показалась глина. Это чудо и предопределило исход спора. Арий был изгнан. Его высказывания признаны неправильными. В дальнейшем началось преследование всего того. что впоследствии получило название «арианство».
Боуд легко засмеялся в конце рассказа Александровой. И в то время, когда на него уставились две пары удивлённых глаз, он весело произнёс:
— Получается, что именно благодаря глиняному кувшину мы сегодня почитаем Иисуса как Бога. Страшно представить, что произошло бы в случае, если этот самый Спиридон разбил кувшин прежде чем из него вырвалось пламя.
— Вы не находите, что эта не тема для шуток? — довольно холодно осведомилась у него Александрова.
— А вы Ольга, не находите, что всё это отдаёт язычеством? — парировал Боуд.
— А у меня появилось подозрение, что ты всё знаешь, — вмешалась в разговор профессор Коэл, — иначе с чего такое веселье? Ты ведь никогда не шутишь. Всегда серьёзен. Одет с иголочки. И вообще у тебя масса привычек. И все они «серьёзные».
— Ты снова права Энн, — Боуд улыбнулся, — как мне видится, поиски подходят к своему логическому завершению. Однако для того, чтобы выстроить полную картину происходящего, мне не хватает нескольких деталей. Я надеюсь получить их с помощью Ольги. Если она конечно не обиделась на меня.
— У меня нет времени на обиды! — излишне резковато ответила Александрова. Услышав её слова, Боуд мгновенно стал серьёзным.
— Тут вы правы Ольга. У нас действительно осталось мало времени. Немногим больше десяти дней. Поэтому я сразу перейду к делу. Вот что нужно сделать, — Боуд на мгновение отвлёкся. Он встал с кресла отложив одеяло в сторону. Затем позвонил в ресторан гостиницы и попросил принести чай с бутербродами. После этого он вернулся в кресло и укутавшись одеялом продолжил им же прерванный разговор. — Возвращаемся к слову Тат…чёрт бы побрал это слово…
— Тетраморф, — с некоторым злорадством подсказала Александрова.
— Вот именно, — Боуд был поглощён собственными мыслями и не видел лица Александровой. Но его видела профессор Коэл. Она не удержалась от улыбки, однако убрала её как только послышался голос Боуда. — Итак, как мне помнится, вы упоминали о четырёх животных. Каждый олицетворял апостола. Так?
— Так! — подтвердила Александрова.
— Мы обойдём трёх других апостолов и остановимся на…Иоанне. Ведь именно с ним связано предсказание по поводу судного дня. Так? — снова спросил Боуд.
— Так! — вновь подтвердила Александрова. — Апостол Иоанн предсказал Аппокалепсис!
— Как это происходило?
— Он находился в пещере вместе со своим учеником. Иоанн говорил о своих видениях. А ученик всё записывал.
— Пещера? Что за пещера?
— Пещера Аппокалепсиса. Она так и называется.
— Так и называется? Следовательно, она сохранилась до наших дней?
— Да! Пещера находится в Греции! Рядом с ней построен храм!
— Как всегда в таких случаях, — задумчиво произнёс Боуд, — и последний вопрос Ольга. Что стало с тем кувшином, который решил спор?
— С кувшином? — Александрова не сразу поняла о каком именно кувшине идёт речь. Боуд повторил свой вопрос.
— Вы имеете в виду «кувшин святого Спиридона»? — уточнила Александрова.
— В нашей истории только один кувшин, — ответил Боуд, — можете его называть как желаете. Мне же хотелось бы узнать что с ним стало.
— Это никому не известно. С того самого собора он больше нигде не упоминается.
— Я ожидал услышать нечто подобное. В общем и целом картина ясна. Переночуем в гостинице, а поутру вылетим.