— Итак, что у нас есть, — пробормотал Боуд. — Только слова «В смерти обрети жизнь». Звучит слишком…широко, — нашёл он подходящее слово и продолжил бормотанье, — а ведь нам нужно узкое значение. Я бы сказал больше, конкретный указатель на определённое место. А как тут понять, если речь о таких понятиях как «жизнь» и «смерть». Огромное количество значений могут иметь прямое или косвенное отношение к этим словам. Например слово «смерть»…что приходит на ум когда мы слышим это слово? Кладбища в первую очередь, можно добавить несчастные случаи и…страх. «Жизнь» же олицетворяете по сути всё прекрасное. Оно и имеет такое значение. Отсюда делаем простой вывод…у нас есть две крайности. Самая худшая и самая лучшая. По — видимому, где- то по середине и должен находится ответ. Но где? — задал себе очередной вопрос Боуд и тут же ответил на него. — Пока не имею представления. Но он должен быть. Феодорит действовал целенаправленно. И в этом случае, как и во всех остальных, он наверняка ясно показывает ответ. Необходимо лишь правильно выбрать направление. — Боуд внезапно замолчал. На его лице появилось осмысленное выражение. Чуть позже он прошептал: — А что если указатель на место уже был дан прежде и я попросту его не заметил? Эта мысль заслуживает особого внимания. И чтобы узнать ответ на этот вопрос, придётся перебрать все события в мельчайших подробностях.
Боуд положил ручку на стол и продолжил диалог с собой.
— Начнём с Ананкопийской крепости. Что мы можем сказать о ней? Думаю, крепость не имеет отношение к надписи на ключе. Ведь по сути, с неё только начались поиски. Там мы нашли Розарий. А ведь с него и надо начинать. Вернее надо начинать с Феодорита, который использовал этот самый Розарий в качества хранителя тайн. — Скулы у Боуда всё время двигались, выдавая огромное напряжение которое им владело в эти минуты. Феодорит владеет тайной. Для того чтобы надёжно спрятать её от людей, которым она не должна попасть в руки, он задумывает целый ряд хитросплетений. Он создаёт к ней путь из целого ряда обстоятельств, известных едва ли не каждому в христианском мире. Однако делает это настолько искусно, что никто и не подозревает о его замыслах. Что в свою очередь исключает любую утечку. Он оставляет лишь след. И только двигаясь по этому следу можно понять, что именно он спрятал. Идём дальше и разберём всё в деталях, — Боуд расслабил галстук и после этого продолжил свои размышления, — исходя из того, что мы уже нашли можно предположить следующее; Феодорит находит некое подземелье. Нанимает рабочих и разбивает его на четыре части. В каждом из них он устраивает ловушки и некие предметы или знаки. И эти предосторожности исключают любое проникновение. Только человек прошедший весь путь сможет пройти подземелье и добраться до главного. Если следовать логике, то именно в конце четвёртого подземелья мы и обнаружим тайну спрятанную Феодоритом. Здесь всё ясно. Главный вопрос — как попасть в это подземелье? — Боуд задумался над этим вопросом. Думал он очень долго и наконец, произнёс. — Слова на ключе указывают на вход в подземелье, а ключ наверняка от двери в первое подземелье. Оставим пока ключ в покое и двинемся дальше. После устройства подземелья, Феодорит должен показать к нему путь и он это делает с помощью «Пяти Вселенских Соборов» которые в итоге приводят к тому же ключу. Опять ключ… — Боуд досадливо поморщился, — а чего тут удивляться? Мы подошли к главной тайне. И без разгадки значения слов на ключе. Нам не удастся пройти дальше. И всё упирается в чётки. В этот Розарий…весь путь построен на нём. Похоже. Я что- то упустил. Но что?
В это мгновение зазвонил телефон. Боуд поднял трубку. Раздался тревожный голос Метсон.
— Шеф, дела совсем плохи!
— Заходи! Я жду! — коротко ответил Боуд и повесил трубку. Затем он встал и отпер замок на входной двери. Садиться обратно Боуд не стал. В ожидании Метсон, он нервно заходил по кабинету. Когда Метсон появилась, на ней лица не было.
— Мы только что получили новые данные, — с ходу сообщила она.
— И что? — Боуд остановился и вопросительно посмотрел на Метсон.
— 1200 наводнений. Весь мир охвачен ими. Города просто исчезают с лица земли. Мы движемся к потопу. Об этом уже многие специалисты говорят. Но это ещё полбеды. Почти на всех континентах фиксируются подземные толчки. И эти тенденции усиливаются. Сейсмологи предупреждают о грядущих землетрясениях. Очень мощных землетрясениях. Они предполагают, что нужно ожидать цепную реакцию. Местами уже начала извергаться лава. Да ещё эти существа…они появляется везде и уничтожают всё на своём пути. Их количество возрастает постоянно. Они подобно саранче, накрывают весь мир, внушая людям безумный ужас. Положение хуже некуда шеф, а мы бездействуем. Необходимо предпринять ответные меры. Хотя бы как- то улучшить положение. Хотя бы в отдельных местах.
— Мы этим и занимаемся Алисия, — выслушав её негромко ответил Боуд, — и мы не можем бросить прямой вызов этим существам по причине того. что не знаем как их уничтожить. Здесь, мы можем только наблюдать и предпринимать лишь те действия, которые могут изменить ситуацию. Ваша задача Алисия — наблюдать за существами и только за ними. Мы должны точно знать где они могут появиться или уж по крайней мере, место где они находятся.
— Сейчас мы фиксируем большое движение в направление Иерусалима!
— Иерусалима? Я предполагал, что так и будет, — Боуд сделал паузу и добавил, — занимайтесь слежением Алисия. Думаю, вы прекрасно понимаете, что я делаю всё возможное.
— Конечно, шеф! — тихо ответила Метсон.
— Ну вот и хорошо, — подвёл итог разговору Боуд, — будьте добры. Пригласите ко мне уважаемых профессоров. Мне необходимо кое- что обсудить с ними.
— Сейчас сделаю! — ответила Метсон и покинула кабинет.
Спустя несколько минут туда вошли Александрова и Коэл. С одного взгляда брошенного на Боуда, они осознали, что ему не удалось найти ответ.
— Вообще ничего? — тихо спросила у него Коэл.
— Вообще, — с расстроенным видом ответил Боуд, — нам нужно ещё раз обо всём поговорить. Возможно, мы что- то упустили из виду.
— Как скажешь Джеймс!
Обе женщины заняли привычные места на диване. Боуд же продолжал ходить по кабинету. Ходил и бормотал себе под нос странные слова. Женщины молча наблюдали за ним. Изредка они обменивались взглядами, в которых сквозила обеспокоенность. Ещё никогда они не видели Боуда таким растерянным. А он именно так и выглядел. Неожиданно Боуд остановился и устремился на женщин непонятный взгляд.
— А может ли быть, что все «Пять Вселенских Соборов» имели одно общее название?
— Нет! — уверенно ответила Александрова.
— Я так и думал, — Боуд кивнул головой и продолжил вышагивать по кабинету. — Что же тогда? «В смерти обрети жизнь». Что они могут значит на ваш взгляд? Энн!
— Понятия не имею, — откликнулась профессор Коэл, — и уж если на то пошло, ищи ответ в Розарии. Ты сам говорил, что именно он указывает на путь.
— Да я уже всё перебрал, — с ярко выраженной досадой ответил Боуд, — но стою там же, где и находился. Ничего. Ни одной даже маленькой зацепки.
— А может дело в названии?
Боуд остановился и бросил удивлённый взгляд на профессора Коэл.
— И чем тебе не нравится название?
— Дело здесь не во вкусах, — ответила профессор Коэл, протирая платком свои очки, — если уж ты весь Розарий разбил на кусочки, так почему же названию значения не придал.
— Энн выражайся яснее. О чём идёт речь? Розарий и есть Розарий.
— У этого слова есть значение!
— Могу представить. Наверняка это слово произошло от названия цветка, а именно розы. Я прав?
— Почти. «Розарий» — латинское слово. Дословный перевод означает «Венок из Роз».
— Ну что из того? — удивился Боуд, — что это меняет?
— Не знаю. Тебе лучше знать Джеймс!
— Да уж точно, — Боуд начал нервно мерить кабинет, двигаясь от входной двери к столу и обратно. Он очень долго ходил и всё это время раздражённо повторял одни и те же слова. «Венок из роз…подумаешь название». И что значит это название? Цветы? Розы? Впрочем это одно и тоже. Хотя я забывая про венок. Как же без него? Это ведь едва ли не самая важная часть наших поисков