Наконец наступило 14 февраля, день венчания. Происходило оно в королевской часовне в Уайт-холле. Голову невесты украшала «корона чистого золота, выглядевшая весьма царственно, поелику вся она усыпана была жемчугами и бриллиантами, столь плотно пригнанными друг к другу, что образовывали как бы звездчатый нимб над ее янтарного цвета волосами, надлежащим образом заплетенными в косы, переброшенными через плечи и ниспадавшими вниз, доходя до пояса»[21]. Обряд совершал Джордж Эббот, архиепископ Кентерберийский. Жених придерживался кальвинистского вероисповедания, но венчание происходило по англиканскому обряду: «князь Пфальцский произносил слова брачной клятвы по-английски, повторяя их вслед за архиепископом»[22]. Это выглядело весьма символично, превращало церемонию в торжество англиканской церкви: подобный брак, конечно, мог лишь укрепить ее авторитет в других странах. В самом деле, Эббот приписывал союзу Фридриха и Елизаветы значение некоей религиозной миссии — пуританской и очищающей по своей сути[23]. Церемония сопровождалась музыкой и пением церковных гимнов. Невеста и жених предстали глазам народа как живые воплощения орденских преданий. Когда Фридрих наконец покинул часовню, перед ним шествовало шесть музыкантов его собственной свиты. Они столь восхитительно играли на серебряных трубах, что развеселили весь двор, а тысячи простолюдинов закричали: «Пошли им радость, Господи!» На этой ноте, под звуки немецких труб, и завершилась королевская свадьба.
Вечером того же дня в банкетном зале Уайт-холлского дворца новобрачным и всему двору было показано театральное представление — «маска». Текст пьесы написал Томас Кэмпион, постановку же осуществил Иниго Джонс[24]. Первый эпизод основывался на предании о могучей власти музыки Орфея, прогонявшей прочь уныние и безумие. Повествование об Орфее перемежалось хоровым пением, сценами, изображавшими «сумасшествие», и поэтическими вставками, затем распахивалась верхняя часть сцены, открывая взорам зрителей облака и крупные звезды. Гармония небесных сфер соединялась с гармонией королевской свадьбы[25]:
Рейн сливается с Темзою, Германия соединяется с Великобританией, звезды в перемещениях своих изливают на этот союз умиротворяющую Гармонию[26]:
В согласии с настроением этой песни звезды двигались в весьма необычной и очаровательной манере, и, полагаю я, мало кому довелось видывать, когда бы то ни было более изощренное искусство, чем выказанное в измышлении движения этих светил Мастером Иниго Джонсом, каковой и во всех прочих выдумках своих, относящихся к названному спектаклю, показал чрезвычайную изобретательность и из ряда вон выходящее умение.
Потом открывалась уходящая вдаль перспективная декорация, в середине которой высился серебряный обелиск, а рядом с ним стояли золотые статуи невесты и жениха. Появлялась дряхлая Сивилла и вещала латинскими стихами о великом роде королей и императоров, который произрастет из этого союза германской мощи и британского могущества, а также благодаря слиянию народов в единой вере и искренней взаимной любви[27].
Следующим вечером, 15 февраля, джентльмены «Грейз инна» и «Иннер темпла»[28]; разыграли «маску» драматурга Фрэнсиса Бомонта[29], тоже воспевавшую союз между Рейном и Темзой. Текст был посвящен Фрэнсису Бэкону, к которому автор обращался в следующих выражениях: «Вы, не пожалевшие ни труда, ни времени, чтобы подготовить, упорядочить и украсить эту маску…»[30] Пьеса чем-то не понравилась королю Якову, и он распорядился отложить представление. Однако содержание «маски» нам известно. Главный эпизод должен был являть собой великолепное зрелище: взору публики открывается холм, на котором собрались представители рыцарского и духовного сословий. Затем и те, и другие нисходят с высоты, чтобы вместе исполнить торжественный танец, символизирующий грандиозность задач, стоящих перед духовным рыцарством. Священники поют[31] о том, что на свадьбе, венчающей соединение столь выдающейся четы,
23
О восторженном отношении Эббота к браку Елизаветы с курфюрстом Пфальцским см.: Paul Welsby, George Abbot the Unwanted Archbishop, London, 1962, pp. 51–53. Не менее восторженно отнесся к этому союзу и Ланселот Эндрюз.
28
То есть члены двух из четырех имевшихся в Лондоне «Судебных иннов» — корпораций адвокатов. — Прим. ред.
29
Francis Beaumont, «Masque of the Middle Temple and Lincoln's Inn», текст см. в кн.: Nichols, pp. 566–590.