— Мне уже праздновать первый комплимент от тебя в свой адрес? — я немного смутилась. Никогда ещё не слышала от него таких вещей. — Ах, точно, ты же ненавидишь глупых девушек! — я фыркнула, вспомнив былое.
— Твоя правда, однако, я не ненавижу тебя…
— Что? — я удивлённо изогнула бровь, изумлённо глядя на него.
— Ничего, давай уже, вытирай сопли, и иди в дом, — буркнул он, растерянно отводя глаза. Влад ушёл, больше не сказав ничего, и оставив меня в недоумении.
Погода становилась всё пасмурнее, а настроение моё чуть поднялось, потому как теперь всё соответствовало моему психологическому настрою. Я всё ещё сидела в своей комнате, и смотрела в окно, пытаясь высмотреть там хоть что-то интересное. Всматриваясь в гнетущую темноту, я вдруг услышала, как кто-то стучится в дверь моей комнаты.
— Кто?
— Это я, Ник, открывай! — за дверью послышался Настин голос, и я облегчённо вздохнула. Никого, кроме неё, я видеть не хотела. Я поспешно открыла дверь, а потом снова закрыла на замок.
— Слушай, у меня такие новости! — Настя воодушевлённо начала рассказывать очередную сплетенку, но, заметив моё подавленное настроение, осеклась. — Ты это, чего такая грустная? Влад опять доводит? Ну, я ему сейчас устрою… — Настя направилась к двери, так и не дождавшись моей реакции.
— Нет, нет! Он тут совсем не причём. Хотя, ну как… при чём. Это же от него моя мама внуков своих дожидается…
— Что? Они уже и про детей заговорили? Совсем, что ли, сбрендили? — Настя закатила глаза. — Да вам тут обоим, голубчики, не сладко. И как такое вообще можно своим детям внушать?
— Как, как… Обычно! — вспылила я, и в злости пнула ножку стула.
— Эх, Ник, загнёшься ты тут, а потом и поминай, как звали. Этот Влад… увезёт тебя куда-нибудь и…
— Достаточно! Не трансформируйся в мою мать! — я возмущённо взглянула на Настю.
— Ой, да ладно тебе!
— Ага, ладно…
Воцарилось молчание. Я очень не любила ссориться с Настей, потому что без неё мне было очень одиноко, и скучно.
— Прости… — одновременно сказали мы, и после нескольких секунд непонимающих взглядов громко рассмеялись. Мирились мы тоже относительно быстро.
Вдруг наше веселье прервал очередной стук в дверь.
— Эй, хватит там шуметь! — недовольный голос Влада раздался прямо за дверью.
— А тебе-то что? — в наглую спросила Настя, гордо вскинув подбородок, и совсем забыв, что обидчик её не видит.
— Что? Да вы тут так орёте, что читать просто невозможно!
— Ах, вот чем наш гений в свободное время занимается? Какой хороший мальчик! Небось, и спать в девять часов ложишься? — просюсюкала Настя, умилённо глядя на дверь.
— Ты что, в своём доме, чтобы так со мной разговаривать? — немного резкий голос Влада вдруг показался мне настолько страшным, что я невольно отошла подальше.
— Эй, дом не только твой. Здесь, если ты не заметил, ещё кое-кто живёт!
— Что, прости? А я-то в чём виноват, что не заслуживаю отдохнуть спокойно?
— А в том, что это из-за тебя Ника даже парня себе найти не может! — Настя провакационно вкинула брови, и, чувствуя себя в полной безопасностью за закрытой дверью, продолжила. — Это ты виноват в том, что она даже жить свободно не может.
— Что? Ты о чём вообще? Разве я хожу и требую, чтобы она стала моей невестой?! Да даром мне не нужна такая тупица! Я бы лучше умер, — он засмеялся, а мне стало противно и горько, хотя сама я хотела бы сказать ему такие слова. Теперь, когда он произнёс их, я опустила голову, и отворила дверь.
— Вот, значит, как? — я разозлённо посмотрела на него, — Да на такую льдышку, как ты, никто и никогда не позарится! Я даже скажу, что ненавижу тебя! Ты понял, понял?! — я всё повышала и повышала голос, пока он в конце концов не сорвался на крик. Мне было до жути противно. Я до сих пор считала его человеком, способным чувствовать и, не побоюсь этого слова, считала его другом. — Я бы никогда и ни за что не влюбилась в тебя! Ты ужасен! Не хочу больше даже находиться с тобой в одном доме! — я вышла, и толкнула его, от чего Влад выронил книгу, видимо не ожидая такой бурной реакции. Я в ярости смотрела на него, глубоко вдыхая и выдыхая.
— Мне наплевать на то, что ты думаешь, — выдохнул он, нагло глядя в мои глаза, — такая, как ты, никогда бы не сумела понять меня. Ты просто дешёвка…
Удар, и его голова чуть повернулась влево, а щека запылала красным.
— Ты… хочу, чтобы ты сдох! — прошептала я. Ринувшись вниз по лестнице, я пробежала через холл, где сейчас сидела крёстная и моя мама. Я успела понять, что они что-то вязали. В тот миг, когда я пулей пролетела мимо них, я успела заметить, как они вмиг побросали всё, и быстро встали, но не успели побежать, потому как я уже была у входной двери.
— Эй, Ника, стой! Стой! — Настя бежала где-то рядом, но я не слушала её. Мне было до жути противно. Я ненавидела всё живое. Мимолётная ярость завладела мной, и я не могла усмирить свой пыл.
Выбежав на просёлочную дорогу, я быстро побежала по ней, и когда уже частные дома скрылись из виду, показалась бесконечная асфальтная дорога со сплошной стеной леса по бокам. Я остановилась. В сердце отдавало глухой болью, лёгкие пылали, а слёзы щипали глаза.
Я упала. Сил не было, да и вставать и идти дальше не хотелось, не имело смысла. Назад дороги уже не будет, я отлично знала это. В самом деле, должна же быть у меня хоть какая-то гордость! Что делать дальше — я не знала. Просто сидела посередине дороги и уныло всхлипывала, уже жалея о том, что сорвалась и убежала.
На самом деле, я бы смогла вернутся обратно, и сделать вид, что ничего не видела, но то, что сказал мне Влад, горьким осадком осталось лежать в сердце.
«Нужно идти. Идти хоть куда-то, чтобы не умереть прямо тут», — пессимистично подумала я, и пошла прямо по дороге, никуда не сворачивая, дабы не заблудиться.
Я шла уже около получаса, и вдруг показалась пыльная дорога, которая вела куда-то вдаль, и я увидела, что там уже показались деревенские домики. Тогда я подумала, что можно будет хотя бы переночевать в каком-то из домов, и возможно, меня кто-то приютит хоть на время.
Уже подходя к домам, я заметила, что начался дождь, и постучалась в третий по счёту. Почему-то мне он показался самым дружелюбным и симпатичным. Дверь долго не открывали, и я уже собралась уходить, как вдруг увидела, что на площадке перед домом загорелся свет, и входная дверь открылась. На пороге стояла миловидная старушка в длинной белой сорочке, и непонимающе смотрела на меня.
— З-з-здравствуйте… — проговорила я, заикаясь и от холода, и от стеснения.
— Что ж ты стоишь, деточка? Давай, проходи, а то околеешь вся! — засуетилась старушка, и я мигом оказалась в доме, в тепле. Я спокойно выдохнула, и опустилась на мягкий старенький диван. Дом был достаточно большим, и, чтобы попасть в комнаты, нужно было пройти сначала ветхий двор, потом застеклённую веранду с огромным книжным шкафом и длинной кроватью с железным изголовьем. Из веранды шла высокая дубовая дверь, ведущая внутрь дома. Только войдя в неё я смогла увидеть длинный коридор, а по правую руку оказалась кухня. Пройдя чуть вперёд, я остановилась в гостиной с мягким ковром и старыми фотографиями на стенах. Здесь стоял большой современный телевизор, совершенно не гармонирующий с общей обстановкой.
Чуть дальше был проход в спальню, а из неё был выход в ещё одну комнату, которая явно была занята разным барахлом, включая разные газеты, тряпьё, и одежду.