– Будем вместе выкуривать брак из его гнезд,– сказал Бут начальнику цеха. Возможно, он выразился иначе, слов никто не запомнил, но смысл был именно таков.
Первым делом взяли лист бумаги и крупно написали вверху: «СПИСОК БРАКОНОСНЫХ ДЕТАЛЕЙ». Имелись в виду детали, изготовляемые цехом и причиняющие владельцам «Запорожцев» многочисленные огорчения. Лидировал в том черном списке передний тормозной барабан. Он обязан быть идеально круглым – допускается погрешность не более толщины бритвенного лезвия. На практике этот допуск не выдерживался, и круг местами походил на эллипс.
По технологической цепочке люди Бута дошли до истоков брака. Он возникал на нескольких операциях, где изношенные токарные станки не позволяли обрабатывать барабан с нужной точностью. Причина была солидной, объективной: устарело оборудование. Годами оправдывали ею плохое качество барабанов.
А на складе завода в ящиках стояли новые токарные полуавтоматы. Они так и просились в дело взамен станков-пенсионеров. Но станки не стулья – заменить их непросто. Они тяжелые, громоздкие – хлопот с транспортировкой не оберешься. А подключить каждый к электросети! А обновить технологическую документацию! Вот и не доходили до этого руки, хотя на совещаниях давно «поднимали вопрос». Поговорив, назначали сроки выполнения, потом «в силу сложившихся обстоятельств» отодвигали их. Так тянулось больше двух лет
В начале ноября Бут сказал начальнику механосборочного: «Надо немедленно положить этому конец». Губко поддержал его – «откликнулся», как выразился Бут. Откликнулись и триста рабочих цеха, которым осточертело ходить в бракоделах. В дни Октябрьских праздников они сделали все, что требовалось, и уже десятого ноября цех начал давать отличные барабаны.
– Взгляните-ка сами,– предложил мне Анатолий Лукич, прокручивая барабан на контрольном приспособлении, отдаленно напоминающем патефон.– Точность диаметра в три раза выше, чем требуют конструкторы. Возьмите любой, проверьте!..
Десятые, сотые доли миллиметра... Стоит ли из-за них копья ломать? Ни один машиностроитель так не спросит. А водитель – тем более. Он знает: если тормозной барабан неточен, неприятности не заставят себя долго ждать. Это и неравномерный износ тормозных колодок, и лишний расход бензина, и посторонний шум в колесе, действующий на нервы водителю... Перечислять можно долго. И мне понятна была гордость, с которой Бут демонстрировал качественные барабаны.
Кое-кто полагал, что после такого успеха госприемщики на некоторое время «возьмут тайм-аут», расслабятся. А они – опять-таки при поддержке начальника цеха – продолжали решительное наступление на беспорядок.
Может ли хороший рабочий на хорошем станке делать плохие детали? Не только может, но и обязательно будет, если не дать ему хороший мерительный инструмент. Последний положено периодически менять: старый – в металлолом, рабочему – новый. В механосборочном не меняли («руки не доходили»), и станочник, измеряя изношенным инструментом бракованную Деталь, часто считал ее вполне нормальной.
Вспоминая об этом, Бут выразился так:
– Метрология в цехе была запущена до предела.
За неделю снабдили всех рабочих выверенным мерительным инструментом. Еще одна победа! Но... черный список браконосных деталей почти не сократился.
Брак – как Змей Горыныч: снесешь одну голову, а у него еще много их. Потому и живуч! С метрологии группа Бута переключилась на другую «огнедышащую проблему – недостатки режущего инструмента.
– Многие резцы и фрезы пришлось изъять,– рассказывает Анатолий Лукич.– Изношенные заменили, неправильно заточенные переточили...
– И много времени у вас на это ушло?
– Дня три.
Три дня на решение вопроса, который из года в год обрастал бесплодными разговорами и стал казаться трудноразрешимой проблемой!
Следующей заботой стал хлам, который месяцами накапливался в пролетах.
– Прямо авгиевы конюшни! – возмущался Анатолий Лукич.– Расчищать их госприемка не обязана, но если между станками кавардак, можно ли говорить о качестве?..
К Буту обратились из местной газеты:
– Поделитесь секретами своих успехов. Стратегией и тактикой, так сказать.
А чем делиться? Ненависть к браку – вот, пожалуй, и вся стратегия. Если относишься к нему спокойно и не мешает он тебе ночью спать – уйди из госприемки, так будет лучше...
В группе Бута нет равнодушных. В ней именно те люди, которые нужны. «Грамотные, ответственные, технически подкованные, твердые»,– характеризует Анатолий Лукич своих подчиненных.
Их шестеро. Маловато, если учесть, что им, помимо механосборочного, поручены еще два цеха. Напрашивался вариант: разделить группу между цехами – по два представителя на каждый. Хорошо делилось, без остатка, арифметика так и подталкивала к этому решению. Но прими его Бут – распылил бы силы. Он сделал иначе.
Одних он объявил «ловцами дефектов», других – «аналитиками». «Ловцы» идут ежедневно в цеха и, сверяясь с чертежами, с технологией, вылавливают брак. Они не подменяют ОТК, у них иная задача – дать ответ, где и почему возникают дефекты. Затем наступает черед «аналитиков»: как искоренить эти дефекты в кратчайший срок? Ищут способ, советуются с руководством цеха и – вперед, в наступление!..
Качество – очень сложная, разветвленная проблема. Даже таким энтузиастам госприемки, как Бут, доступны далеко не все ее стороны. Возьмем, к примеру, текучесть кадров – разве госприемка может на нее влиять? А ведь это, как известно, одна из глубинных причин брака.
Так рассуждал я и вдруг понял: да ведь может влиять, может! Освобождаясь от хлама и грязи, от ярлыка закоренелых бракоделов, люди начинают уважать свой труд и свой цех. Такие куда реже пишут заявления с просьбой уволить по собственному желанию.
Ярлыки, между прочим, ужасно прилипчивая штука. Второй месяц выпускали в механосборочном тормозные барабаны хорошего качества, а на главном конвейере никак не могли в это поверить. При мне возник конфликт: цех сборки автомобилей утверждал, что партия барабанов бракованная – «идет биение». Когда разобрались, оказалось, что виновато негодное колесо, которое пробовали установить на этих барабанах...
Прощаясь с Бутом и Губко, я спросил:
– Как относятся к госприемке рабочие?
– Поначалу была настороженность,– ответил Анатолий Лукич,– Если кто-то информировал нас о недостатках, то просил: «Никому не говорите, что это я сказал». Но люди быстро поняли, что мы здесь для пользы общего дела, и стали обращаться к нам открыто, на виду у всех.
– У многих сознание повернулось в сторону качества,– добавил начальник цеха.
Интересно, повернулось ли оно у парня, забивавшего крестовины молотком? Если нет, то, конечно, давно уволился: неудобные настали для него времена.
АВАРИЙНЫЕ «СОЛОВЬИ»
И снова смотрю, не могу оторваться, как течет конвейер. Автомобили с поднятыми капотами – словно ладьи под парусами. Поют, как сирены в древних мифах, пневмогайковерты. Гремит в громкоговорителе по-капитански уверенно голос начальника смены.
Когда Слава Агафонов впервые взошел по трапу в стеклянную рубку операторской, в голове у него тоже вились красивые мысли. Но романтика быстро отступила перед суровой реалистической заповедью: каждая остановка конвейера – ЧП! До красоты ли, если кончилась «пятьсот десятая» гайка? Ими крепятся бампер, бензобак, сиденье... Ерундовая, в общем-то, гайка: у любого юного техника таких полный карман. А вот не стало ее в сборочном по вине снабженцев – и застыл конвейер. Замер по всей длине, а она – ни много ни мало – два с половиной километра.