Оно пролетело, расправляя рукава, метров десять и распласталось на груди мужчины лет тридцати с лицом, выдававшим легкое скольжение мыслей и любовь к приключениям.
Мужчина, хоть и обладал авантюристической внешностью, одет был неважно. Рубаха его была чиста, но вот вязаный жилет казался уже староватым, а ботинки были просто «фу, где такие выдают - на киностудии?» Получив из воздуха новое пальто, мужчина мигом накинул его и, убедившись, что пальто пришлось впору, удовлетворенно зашагал дальше по своим делам - интересно, каким? Дела привели его на одну из центральных улиц, где вдоль мытых с порошком тротуаров тянутся обольстительные витрины бутиков. Одна из витрин привлекла внимание мужчины - внутри молоденькая девушка одевала манекены. Мужчина остановился, и некоторое время с интересом наблюдал за девушкой.
- Игра в куклы древнее шахмат, а развивает не меньше и тоже приносит свой гешефт, - наконец произнес он вслух. Он был из тех, кто любит разговаривать сам с собой. И постучал в стекло витрины.
Оля Перминова - та, которая второй месяц работала в бутике «Кокет» продавцом обуви, та, что мучилась сейчас с облачением манекенов, которая только что услышала от старшего менеджера: «убрала сейчас же этот барный макияж», а в ответ процедила: «кошелка старая», - Оля оглянулась на стук и увидала симпатичного, по-доброму улыбающегося мужчину, который ей жестами показывал: «пусти к себе». «Зачем, интересно?» - подумала Оля и вышла через узенькую боковую дверь на улицу.
- Ради Бога, извините, - мужчина был застенчив, но авторитетен, - я только хотел вам сказать - в Риме для облачения манекенов используют специальный крем.
- В Риме?
- Да, но мы, в нашей дизайн студии используем обычное мыло - я могу показать.
Они вместе зашли внутрь витрины и, действительно, костюмы спустя мгновенье были ловко одеты умелыми руками незнакомца - здорово!
- Спасибо, вот выручили! - искренне благодарила Оля важно кланяющегося незнакомца.
- А уж как вы меня, - ответил он и пошел дальше.
Оля закрыла витрину, и никто (чуть ли не месяц) не замечал, что у одного манекена спортивный костюм для гольфа плохо сочетается с туфлями а-ля Чарли Чаплин.
Так удачно разделавшись с неприятной работой, Оля забилась в уголок бутика - благо, посетителей как будто не предвиделось - и вернулась к чтению увлекательной истории. Она скачивала чтиво с пиратских сайтов, женской интуицией справедливо угадывая неоспоримую истину: творение человеческого духа, как вода в реке, принадлежит всем жаждущим бесплатно. (Я, грешным делом, полез в электронные издания, надеясь «подтянуть штаны» - ну дурачок, что еще скажешь.)
История, которую читала Оленька (можно Оленька? Она такая славная девушка), была о - а лучше вот что. Лучше я вам ее расскажу.
В Пензенской области, а именно в селе Тютьняры, проживало два фермерских семейства - Петуховы и Уткины. Семьи были старинные, с хорошими традициями и породой хороши:
Петуховы были сплошь брюнеты-красавцы, а Уткины - блондины и тоже видные очень.
Хозяйства у каждой из семей были огромадные, дел делалось и тут и там уйма - одного не хватало - любви между главами семейств Петуховых и Уткиных не было, а была не вражда, не война, а глухая напряженность.
- Марусь, - говаривал за обедом Петухов-отец, - случись что, я этому Уткину глаз вышибу.
И важно набирал ложкой наваристые щи.
Маруся опускала огненные глаза.
- Люба, - говорил порой за обедом Уткин-отец, - а ведь доведись такое дело, я этому Петухову ноги с корнем вырву.
И макал в «маковницу» толстенький пельмень.
Люба отворачивалась волшебным профилем к окну.
Ага, вы, наверное, догадались, что тут дело «не чисто» - какая-то тайная связь существует между юными членами фермерских семейств, но речь не о том.
Как-то, когда главный Петухов отдыхал, сидя на старом тракторном колесе, к воротам его усадьбы подкатил грузовичок Уткиных, и сам Уткин-главный вылез из кабины, присел два раза, разминая ноги, и стукнув громко в калитку, взошел на двор.
Главы враждующих кланов сдержано поздоровались. Постояла пауза - Петухов ждал.
- Слышь, сосед, - наконец открыл цель своего визита Уткин, - не возьмешь ли навоза у меня?
Много больно.
Сердце Петухова тревожно забилось - навоз был ценность.
- А что возьмешь? - равнодушным тоном спросил он.
- Да вот хоть помидоры. Помидоры у тебя хороши.
Сделка была заключена к обоюдному удовольствию сторон.