Загадка вновь сложилась. Это я… Это я дала дополнительный импульс событиям. Своими словами, своим благим намерением избежать жертв, я лишь увеличила их количество. Из-за меня погибло столько людей, из-за меня страдает Ариэн и умерли родные Ингельды. Они хотели мстить Поджигателям, приводя их в бешенство, выводя на ответную месть. Цепь замкнулась. Я подлила масло в огонь. Жизнь коварно посмеялась надо мной. Мысли и осознание, опустившиеся тяжелым молотом на мою голову, были невыносимы. Я не хотела ничьей смерти!
— Круг во всеуслышание объявил «Дело Поджигателей». Окончательное дело, призванное разобраться со всеми «еретиками» города, ведь так? Мы затаились. Мы больше не поем гимнов на площадях, не устраиваем праздничных шествий в честь Даллы. Нам остается ждать, когда все это закончится. Но Поджигатели и Круг не желают заканчивать — они вышли на тропу войны и хотят уничтожить друг друга. Мы все это прекрасно понимаем… А потом в нашем тайном месте сбора появляешься ты, Минати, ученица самого Тильгенмайера. Ты поняла, что поджоги устраивали не мы. Но ты все же нашла нас. Ты была одна? Ты принесла нам какое-то сообщение?
Я захлебывалась в своих мыслях, тонула в киселе, слушала лишь вполуха. Каждая фраза Анопсиса была громовым раскатом, многократно отражавшимся в черепной коробке. Остатки сознания напоминали, что я в плену врага, что я должна собраться и ответить, чтобы отвести подозрения от Майло. Нужно врать. И делать это так искусно, чтобы не нашлось никаких противоречий.
Как можно врать, если твой язык выдает тебя?
Как можно врать, если сама сказала имя богини, супротив воли?
Набрав побольше воздуха в легкие, я чуть прикрыла глаза. Соберись, Минати, соберись! Все эти сладкие истории могут быть лишь сказками для глупой маленькой овечки! Там у тебя союзники, не здесь.
Ты одна, Минати, ты одна…
Прошептал, пробираясь в уставший мозг, холодный насмешливый голос.
— Я одна. Я с самого начала одна затеяла это… — начала я брожение вокруг, стараясь отделаться недомолвками и полуправдой. — Мое расследование. Ариэн Аваджо и Ингельда — мои друзья. Ариэн сильно пострадал при пожаре. Семья Ингельды лишилась старшего сына и наследника…
— Семья Ингельды Мадины пострадала за тесные связи с Кругом, — скорбно перебил меня Анопсис. — Логика Поджигателей карает всех, кто сам близок к карателям.
Он что-то знает! Он точно что-то знает… Их логика…
— Я не могла остаться в стороне, — продолжила после небольшого молчания. — Я маг и я решила, что смогу сама найти Поджигателей. Моя магия, она помогла мне… — спутано, нервничая, пытаясь играть роль напуганной откровениями девочки, отвечала я. План был таков — выкинуть любые упоминания об участии Майло в операции и гнуть свою линию. Я смогу. Главное, перестать вылавливать в потоке беснующихся мыслей те, что кричали о моей вине в смертях.
— И теперь ты здесь. Но вместо Поджигателей нашла нас. Что, хороша твоя магия?
Я лишь потупилась.
— Ты знаешь всю нашу историю, я рассказал тебе только правду. Что ты будешь делать дальше?
— Я поговорю с лиджев Тильгенмайером. Он мудр, он выслушает меня. И Круг перестанет преследовать вас, — ответила теми словами, что от меня хотели услышать. По толпе промчалось легкое воодушевление.
Анопсис лишь покачал головой. И я вдруг почувствовала, что моей уставшей от напряжения шеи коснулся холодный острый кончик ножа. Я подавила дрожь и удивленно взглянула на Светоча. Мой подбородок все еще удерживал неизвестный.
— Прости. Но нам нужна небольшая жертва.
Я распахнула глаза, а нож уже чертил тонкую кровавую линию вдоль моей шеи. Из открывшейся раны на курточку потекла струйка свежей крови.
— Что вы делаете! — то ли вскричала, то ли взмолилась я. — Вы же не убийцы!
Анопсис молча поднялся со своего кресла. Принял из рук стоявшего позади меня человека нож. Я уже собиралась как можно громче произнести боевое заклинание, в отчаянной попытке спасая свою жизнь, но освободившиеся руки теперь крепко затыкали мне рот. Старик приставил тонкий ножик, похожий на кухонный, к моему горлу. Чего-то выжидал. Я чувствовала, как из шеи тонкой струйкой течет кровь, заливая одежду и ладони моего палача.
Немного погодя, Светоч, держа окровавленный нож над головой, призвал к паству к молчанию. Дополнительных надрезов он так и не сделал. От облегчения хотелось вздохнуть и разрыдаться. Тошнило. Перед глазами плыли разноцветные круги. В голове вновь бродили нестройные мысли, аппарат для анализа текущей ситуации ушел отдыхать. Но крепкие руки продолжали сжимать рот и вдавливать в стул, не позволяя ни на мгновение расслабиться.