— Девочка моя… — только произнесла Воплощающая Воду, и мне тут же захотелось заплакать. Тяжесть проступка вернулась на мои плечи со всем своим весом.
— Лиджи, что я наделала…
— Нет-нет, дорогая, я не это хотела сказать! — растерялась Друидка, пересев ко мне на диван и сжав мои холодные ладони в своих. — Ты очень многое пережила, такие потрясения не всегда по силам даже сильнейшим из нас. Ты вышла достойно из этого положения, ты боролась за жизнь! И не твоя вина, что богиня решила иначе. Все было предрешено еще до твоего вмешательства, но ты имела смелость бросить этому вызов. Тише, дитя, не плачь…
Тония поправила теплое одеяло на моих плечах и мягко улыбнулась.
— Если бы я была «сильной», как вы говорите, то не всхлипывала бы сейчас, не заболела той ночью, и спасла бы детей от костра, — прошептала, глотая слезы. — «Сильным» не нужно утешение. Они все делают правильно или не сожалеют о содеянном.
— Какая же ты еще маленькая… — улыбнулась Тония. — Сожаление и принятие тоже признак силы. Ты это поймешь и взрастишь свою силу, вот увидишь.
— Тогда почему мне сейчас так плохо? — взглянула я в глаза цвета глубокого синего океана, ища ответа.
— Потому что сердце плачет об ушедших… Это сострадание. Не потеряй его…
Тония тоже не могла задержаться надолго. Перед уходом она наложила на меня заклинание, которое должно было «облегчить муки» и вручила пузырек с голубоватым снадобьем. Его следовало выпить вечером, чтобы наутро проснуться почти здоровой. Последним она вручила пергамент с письмом от Тильгенмайера.
Ингельда покинула меня еще утром. Сегодня должны были наконец состояться символические похороны ее брата и его семьи, несколько раз отложенные из-за расследования и казни еретиков. Прут Вандлер клятвенно пообещал зардевшейся девушке, что обязательно придет на церемонию вместе со всеми своими братьями — все же, они тоже пытались спасти семью Мадина от огня.
Я осталась одна. Даже Себастьян весь день где-то пропадал. Ингельда тоже говорила, что видела его лишь пару раз. И у меня появилось время подумать. Но мысли не шли. Тягучие и вялые после болезни, они то грозили пролиться слезами, то — новым забвением. Ни одно занятие не радовало, все валилось из рук и страстно хотелось забыться. Что, выпив снадобье, я и сделала.
Глубокой ночью меня разбудил настойчивый стук в дверь. Довольно бодро я пошла открывать почему-то, не опасаясь ни воров, ни убийц, и обомлела. В мое пристанище, снимая с головы капюшон, вошел Аксельрод. Не поздоровавшись, двигаясь, будто находится у себя дома, он прошел прямо в гостиную, поставил на стол знакомую коробочку с восстанавливающими эликсирами и буквально упал в кресло, в котором раньше сидела Тония. Причин своего визита он так и не назвал.
— Тебе сегодня должны были передать письмо от Тильгенмайера. Дай его мне, — устало махнув рукой, потребовал шпион. Я безропотно подчинилась. Сломав печать и быстро пробежав глазами строки, он улыбнулся. — Я так и думал. Что ж, все идет по плану.
— Что там написано? — взволнованно спросила я, кутаясь в теплый халат.
— Тебя отдают обучаться в Академию, сроком минимум на месяц. Для тебя это будет полезно. Для нашего общего дела это будет весьма полезно, — сведя кончики пальцев друг с другом, скудно ответил Друид.
— Я не понимаю… Тильгенмайер отказывается от меня? Из-за того, что произошло во время расследования? — спросила я дрожащим голосом. Еще одна плохая новость за последние дни.
— Тильгенмайер просит прощения, так как ему нужно покинуть город на неопределенное время, — усмехнулся Аксельрод. — И передает тебя на поруки учителей Академии. Главным в Круге на время отсутствия Луноликого буду я.
Я промолчала, пытаясь переварить услышанное. Друид продолжил:
— Ты пойдешь туда, куда тебе прикажет Тильгенмайер. А делать будешь то, что прикажу я. Понятно?
— Предельно, — прошептала я, облизнув пересохшие губы.
— В таком случае, слушай очень внимательно и запоминай. Я не буду повторять дважды. Я не буду спасать тебя от последствий твоих поступков, если они наступят. Я не буду вступаться за тебя. Ты одна из нас до тех пор, пока играешь по нашим правилам и не попадаешься.
Я кивнула. По плечам пробежали мурашки, голова слегка кружилась.
— Ты хорошо потрудилась, выводя на чистую воду Поджигателей. Хоть и сплоховала с идиотской идеей их всех простить в самом начале. Поэтому теперь я скажу тебе, в чем будет заключаться твоя Индивидуальная Миссия в славном городе Асмариане.