— У меня сегодня дела… — ответила я, отмечая невероятно красивые бирюзового цвета глаза рыжего Дрю. Он был не такой рыжий, как Акшар, не огненно-красно-рыжий, а скорее рыжий, как яркая осенняя листва. — Я разучиваю молитвы всевышней преблагой богине Митаре. И еще хотела бы полечить кота, чтобы он не простудился после сегодняшней прогулки.
И выпытать — где он вообще пропадал весь день и что забыл в Храмовом районе⁈
— Молитвы богине… — преувеличенно одобрительно закивал Дрю, отчего капельки с его мокрой шевелюры посыпались и на меня. — Это отличное дело! В таком случае, удачи с изучением. И мое предложение всегда в силе — присоединяйся к нам в любое время! Идем, Камор?
Расплывшись в улыбке, Член Круга Камор Зафар галантно поклонился всем присутствующим, коснулся рукой воображаемой шляпы и указал приятелю на дверь. Только после этого рыжий выпустил мою ладонь, которую все это время наминал, и, подмигнув, первым прошмыгнул на улицу под громкие раскаты первого весеннего грома.
Сокрушенно вздохнув, Тония Эстелла поправила длинное серебристое платье и, обойдя светящуюся Лелей, прошествовала в сторону оранжереи. Находившийся на некотором расстоянии от меня Тильгенмайер тоже покачал головой и перед уходом лишь промолвил:
— Доброй ночи, Минати. Думаю, на сегодня нам хватит занятий.
И только Лелей готова была делиться своими безудержными впечатлениями. Все это театр, взрыв и буря эмоций! Люди вокруг — занятное представление, бумажные фигурки, сталкивающиеся и переплетающиеся друг с другом. Они что-то делают, а она наблюдает из партера, комментирует и аплодирует, ведь происходящее так мало касается ее саму! Не нужно выстраивать отношений, не нужно выверять каждое слово и действие!
А я понимала, что влипла с этой миссией. И пока даже не знаю, насколько глубоко.
[1] Мо́тра — юный ученик, школьник (мет.)
[2] Бо́лума — старшая сестра (тифф.)
[3] Гила́м луше́ — добрый вечер (мет.)
[4] Ри́ссат мика́р, ка-о́рсса дак микш ака́н джи́би… — Великая мать, защити детей твоих… (мет.) Начало друидской хвалебной молитвы
Глава 6
Безумец
'…Это противостояние длится уже много сотен лет и вряд ли когда-то закончится. Начиналось все, как водится в родоплеменных отношениях — с разделения власти божественной и власти мирской. Постепенно оформлявшаяся друидская болотная религия требовала множество жрецов, а неблагоприятные и откровенно опасные условия для жизни — большого количества воинов. Неплодородные почвы и налетающие из низин миазмы гнали едва оформившиеся племена и кланы вперед, в поисках лучшей жизни.
Жизнь была трудной. Друиды еще не имели собственных городов, не покорили ныне позабытых широкой публикой гномов и не создали письменность. Но уже тогда оформился первый серьезный конфликт — кто будет управлять человеческими общинами? Воины, защищающие слабых, или друидские жрецы, слышащие зов и направляющее словами превеликой богини Митары? Чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону и ни одна не могла одержать окончательной победы.…
Аристократы, наследники партии войны, изгнавшие гномов из священного города Асмариана, назвали себя Правителями. Долгое время за ними сохранялось право управлять всеми прилежащими землями, отдавать приказы посланникам богини, карать и миловать. Но за прошедшие восемьсот лет потомки древних воинов выродились и измельчали. Друиды решительно перехватили бразды правления и решения Круга, диктуемые Митарой, вновь исполнялась беспрекословно…'
Из книги Аксельрода «Асмариан — сердце болот»: глава «Номинальные и истинные Правители». 3349 год Друидского календаря. Библиотека Департамента Имперской Безопасности. Раздел «Литература о Друидах». Закрытая секция
«…Семья Правителей Ава́джо ведет свой род от доблестного ли́да [1: Лид (то же, что и лиджев; слово на двирда́нике — древнедруидском ритуальном и письменном языке) — господин, воин (двир.)] Дэ́нема Ава́джо. По семейным преданиям, он первым ворвался в горящий и разоряемый серными бесами священный город Асмариан.… Владеют Асма́рианскими золотыми копями и болотными угольными шахтами, содержат небольшой отряд пехоты для защиты от бандитов. Глава семьи — Мариссэ́н Ава́джо, наследник — Ариэ́н Ава́джо. Мать наследника — Адела́ния Ава́джо, урожденная Норва́нно из города-государства Аю́мия, после развода изгнана из города-государства Асмариана без права на возвращение…»
Выписка из «Родословной книги Правителей Асмариана». Библиотека Бат-Абди́р ак Двастара́м [2: Бат-Абди́р ак Двастара́м (мет. Управляющий городом/Совет Правителей) — сословно-представительский орган, возглавляемый Правителями, в который также входят представители воинов, торговцев, крестьян и прочих. Является скорее данью древним традициям, занимаются совещаниями, составлением резолюций, просьб к Кругу] в Районе Правителей
26 ку́бат 3360 год Друидского календаря. Асмариан. Дом Круга. День
♪ Мелодия: NINJATRACKS– Origins ♪
Шел пятый день моих попыток воплотить в жизнь статую Митары. Напрасный день напрасных попыток. Я, кажется, заучила уже десяток языколомных молитв Митаре, со всех сторон разглядела все доступные в Доме Круга скульптуры, но нисколько не приблизилась к своей конечной цели. Иногда в мастерскую заходил Тильгенмайер, смотрел на мои потуги, подбадривал или качал головой и тихо удалялся. По Дому с каждым днем ползли все более изощренные сплетни по поводу моих способностей. И я догадывалась, что их источником была вездесущая болтунья Лелей… В первую очередь все винили Чертог и Тония даже собиралась писать им жалобное письмо, но Аксельрод умудрился отговорить ее, предупредив, что за такие отзывы преподаватели могут забрать меня обратно в Пелепленес и тогда «перспективная ученица так и останется абсолютно необразованной глупышкой». Наверное, следовало бы обратиться к нему за рекомендацией и поддержкой, несмотря на неприятное обзывательство, раз он решил встать на мою сторону, но страх постоянно напоминал, что, пообщавшись с ним, я могу нечаянно выдать нас обоих. Поэтому в своей беде я оставалась совершенно одна.
Каждый вечер мы продолжали беседовать с Тильгенмайером в оранжерее. Он приносил свой потрепанный томик молитв и притч, показывал пестрые картинки и читал вертикальные тексты священного двирданика. Я разглядывала невероятно красивые и непонятные буквы, напоминавшие то вьющиеся и переплетающиеся лозы, то ветки старых деревьев. На предложения почитать что-то вслух самой я увиливала, ссылаясь то на больную голову, то на более звучный и четкий голос самого Друида.
Когда Тильгенмайер отлучался по делам, я тихонько подбиралась к занимающейся садиком Тонии Эстелле. По началу она вежливо отказывалась от помощи, но поняв, что меня притягивают ее занятия и нрав, спокойный и безмятежный, женщина сдалась. И тогда, поливая цветы и разрыхляя землю в кадках, я слушала сказки о далеких берегах, золотых каменистых пустынях и невообразимых существах, населявших когда-то наш континент. Однако всякий раз, когда речь заходила о Митаре, служении ей, божественных доктринах, всякий раз, когда я собиралась попросить помощи и совета — Воплощающая Воду цепенела и уходила от ответа. Уловки не помогали — умудренная Друидка была изворотливее. Лишь однажды она предложила поискать силы в себе. Никакие размышления, беседы и молитвы не помогали. Я не могла создать изображение Митары.
Прислонившись спиной к ледяному кубу в пустой белой комнате, я думала… Что я делаю не так? Приступая к созданию статуи, я читала выученную молитву. Пыталась вспомнить духовные практики расслаблений и медитаций Шахримата, которыми одно время увлекалась моя мама. После занятий она чувствовала легкость и безмятежность, а я — что ищу не там. Во всех мельчайших подробностях я вспоминала улыбку и позу Митары, изученные по чужим скульптурам… Это невыносимо — пять дней простоять на ногах в мастерской, пытаясь чуть ли не лбом прошибить лед и ровным счетом ничего не получить! Хотя нет, вру. Кое-чему я, все же, научилась. Отыскивать самые глубинные источники магической силы, шепотом благодаря Аксельрода с его настойками. Потому что, даже валясь с ног от усталости и изнеможения, я не сдамся просто так!