Для решения глобальной проблемы создания принципиально иначе программируемых электронно-вычислительных машин перед техноконструктором стояло по меньшей две очень сложных задачи, завершение разработки сверхЭВМ, точнее, как он рассчитывал, её неразумной части, и создание модели нейронной сети, аналогичной человеческой, но на совершенно другой элементной базе. Хотя исходные данные для воплощения второй части у Вити уже были, он решил сначала закончить первую. Свободного времени не было ни на что, товарищи по комнате общежития воспринимали своего сидящего или лежащего с отрешённым видом однокурсника почти как предмет мебели.
В январе нового, 1970 года, Витя узнал от Анатолия Ивановича, что их лаборатории был выделен лимит валюты, и она уже кем-то потрачена на закупку образцов американских микросхем. Сообщивший об этом заведующему лабораторией чиновник был очень доволен и разговаривал так, как будто делал большое одолжение. Услышав в ответ безразличные слова, что за сделанное, конечно, спасибо, но больше так делать не нужно, был крепко раздосадован.
Академик по этому поводу ещё заметил, что сейчас он даже рад, что к нам направили по распределению довольно большое количество вчерашних выпускников, а не опытных работников. У выпускников нет стереотипа, что все американские разработки в этой области лучше наших, наоборот, они видят, что то, что делаем мы, на голову превосходит зарубежные изделия. И в этом главная польза от закупленных за валюту микросхем.
Видя, что Витя полностью увяз в разработке сверхмашины, он, тем не менее, передал просьбу технологов организовать рабочую встречу в связи с установленной им в МГИС (многоканальный генератор импульсных сигналов) микросхемой управления. Витя, конечно, согласился и встреча была назначена на завтрашнее утро.
Во время встречи выяснилось, что наибольший интерес вызвала, во-первых, сама концепция размещения АЛУ, памяти, таймеров и портов ввода/вывода в одной микросхеме, которая после разработки им первой версии микроЭВМ казалась Вите очевидной, во-вторых, микросхема долговременной памяти, она породила у технологов настоящий ажиотаж. После долгих обсуждений, по первому пункту решили провести патентный поиск и, если возможно, запатентовать идею управляющей микросхемы.
По второму пункту, микросхеме долговременной памяти конденсаторного типа (ПДК) Вите пришлось делать целый доклад с чертежами и объяснением принципа работы. Он также объяснил, что одной из технологических трудностей является создание очень тонкого слоя диэлектрика между зоной канала и подзатвором, так он назвал затвор, который, собственно, и обеспечивал хранение информации. На прямой вопрос, как удалось это сделать в данной конкретной микросхеме, ответил, что это вопрос к технологам, а не к нему.
Вплоть до лета Витя работал над сверхЭВМ, несколько раз встречался с разработчиками архитектуры, уточняя некоторые спорные моменты. Занимался текущей работой по модернизации оборудования, репутация их лаборатории в этом отношении была чрезвычайно высокой, все имевшие с этим оборудованием дело получатели знали, что оно практически не выходит из строя и сломать его можно только специально. Витя закончил эту часть своего проекта незадолго до отбытия на воинские сборы по линии военной кафедры и получил повышение общего уровня на 1 до 24. Тут же проверил производительность рецепта "Формирование структуры", как и ожидалось, она увеличилась на 25% и достигла 78 грамм в минуту.
Глава 7
.
На место проведения воинских сборов их доставили на грузовиках прямо от поезда. За военной формой образца конца 40-х годов или начала 50-х они заехали по дороге на какой-то склад. Прямо там Вите пришлось впервые в жизни наматывать портянки и надевать кирзовые сапоги. Ничего особенно примечательного на сборах не произошло, к Витиному сожалению, никто не дал ему пострелять из танковой пушки, а ему очень хотелось узнать, на каком расстоянии его навык "Стрелок" 4-го уровня позволит попадать в цель. Из пистолета Макарова Витя выбил 3 десятки из трёх выстрелов на смешной дистанции. Отношение к курсантам офицеров и солдат было вполне нормальным, единственная неприятность - спать в казарме приходилось с понижением чувствительности слуха и обоняния. Подворотничок и портянки он один раз запомнил чистыми и больше они не доставляли проблем.
Запомнился лишь один забавный эпизод. Среди курсантов второй раз в своей жизни Витя встретил парня, который ни разу не мог подтянуться на перекладине. Им оказался тощий, правильнее сказать худосочный, рыжий студент по имени Жора Маркин. Висящий на турнике, одетый по форме N2, он имел такой жалкий вид, что Витя, при первой же возможности, провёл ему "Регенерацию" на весь организм, после чего тот несколько дней постоянно просил добавки в завтрак, обед и ужин, а к концу пребывания на сборах смог 5 раз подтянуться на перекладине. Всё остальное время, если от Вити не требовалась какая-нибудь немедленная реакция, он занимался своим проектом.
После возвращения в институт, осенью, фоном, по сравнению с работой над проектом, прошли экзамены на военной кафедре, которые обеспечивали получение начального офицерского звания.
Этой же осенью псевдоаналоговая модель нейрона была готова, и он занялся формированием когнитивного транслятора с использованием вероятностной логики. Когнитивным (познающим) транслятором он назвал часть мозга человека, отвечающую за распознавание языка и формирующую субъективную модель мира. Кроме явных связей между "нейронами" техноконструктор заложил и скрытые, которые "пробивались" повышенным напряжением на активных нейронах. Хотелось реализовать и аналог эмоций человека, которые несут мобилизующую или угнетающую функцию. У человека эмоции могут вызвать усиление сокращений сердечной мыщцы и их частоту, повышение кровяного давления и т.д., а что можно сделать у ЭВМ? Кое-что всё-таки можно: повышать или понижать тактовую частоту, повышать или понижать питающие напряжения, усиливать или ослаблять охлаждение.
Можно попытаться сделать так, чтобы общее повышение напряжения при мобилизующей "эмоции" плюс локальное повышение из-за активности данной группы "нейронов" вызывало "пробой" и установление дополнительных связей в этой группе "нейронов", то есть произойдёт аналог озарения человека, когда ему приходит в голову новая идея.
В конце 1970 года эта часть будущей, как Витя надеялся "разумной" машины была готова, осталось сделать сопряжение с точной цифровой частью и разработать "органы чувств". В их качестве он решил для начала ограничиться зрением (сдвоенная телекамера, выдающая оцифрованное изображение в специальную часть оперативной памяти), слухом (микрофон с записью) и речью (динамик). Движение телекамеры, имитирующей бинокулярное зрение, осуществлялось шаговыми двигателями и обзор был практически полным, за исключением небольших углов "мёртвых" зон, но на первом этапе ВАН-1 (Вычислительная Адаптивная Нейросистема) доступа к управлению движением камеры не имела и та была направлена на определённое место комнаты, где не было никаких посторонних предметов.
К концу февраля ВАН-1 была полностью смонтирована в секретной комнате, включая и резервные аккумуляторы питания, и готова к включению. Дату торжественного пуска оба Беловых назначили на 10 часов утра в субботу 27 февраля 1971 года, когда в помещениях лаборатории не будет посторонних.