- Хорошо, - парень закрыл глаза. - Хорошо, я подожду на кухне ещё немного и попробую снова. Вдруг что-то изменится. Или попробую выбраться в окно и пройти по карнизу...
Но и кухни уже не стало. Возможно, то странное ответвление от основного коридора с воющей слепящей пустотой в его конце и было ещё совсем недавно кухней, но теперь это не имело значения. Оставалось только идти дальше, надеясь на то, что вскоре появится выход.
- Ладно, я дойду до конца тут и найду путь обратно, - пробормотал Макс, делая первый неуверенный шаг. - Должна же быть дорога обратно...
Он блуждал безумно долго. Минуты, недели, часы и годы перестали что-либо значить. Дом то растягивал, то бесконечно сжимал пространство внутри себя, выкручивал и выворачивал его. Пути не было конца, даже когда парень останавливался отдохнуть, какое-то движение продолжалось. И ни одного поворота назад, к свободе. Макс лег лицом вниз, решив так и остаться, умереть, перестать существовать. Воспоминания о внешнем мире, о сотнях связей навалились на него, придавили к земле, выдавили из его худой груди рыдание.
- Максимка! - кричала мать, высунувшись по пояс из окна. Немного поношенный бордовый халат был тщательно запахнут. - Не уходи со двора! Вернись! А то домой пойдёшь!
- Ты, это, - Эдик закурил. На его бледном лице лиловый фингал смотрелся очень даже чётко. Впрочем, друг дал сдачи, и теперь голова у Макса гудела. - Ты, Чурила, это... не зарывайся.
- И куда вы пойдёте, молодой человек? - Мария Сидоровна, пожилая учительница математики, нависла над мальчиком, потрясая в воздухе журналом. - Куда вы пойдёте после школы? Кем станете? Да никем вы не станете! Потому что не учитесь! Берите пример с Веточкина! У него тоже семья небогатая, но вот Веточкин отличник, а вы - нет!
- Ты совсем офигел? - Возмущалась Светка в их последний вечер. Её белые, короткие, крашеные волосы были растрёпаны, а тушь на глазах растеклась. - Офигел? Ты что творишь? Да я... да пошёл ты!
Воспоминания калейдоскопом сменяли друг друга, вызывая спазмы в груди. Не послушался, не смог, не оправдал. Кто он? Теперь никто и заканчивает жизнь никак. Всё, что у него осталось от внешнего мира, вот эти вот воспоминания. Через какое-то время он устал так лежать и сел. Тоннель, посреди которого парень остановился, пропал, превратился в гигантскую пещеру розового цвета, напоминающую, то ли желудок, то ли глотку. Дико закричав, Макс бросился всем телом на стену, больно, до крови рассёк бровь, ушиб нос и колени. С воплями начал молотить стены, кидаясь от одной к другой, бить их ногами, не замечая, что из глаз покатились слёзы. Разбив костяшки в кровь, он бессильно опустился на неожиданно тёплый пол и заплакал в голос. Протяжный, хриплый вой затухал быстро, жутко, без эха. Он рыдал и стонал, пока не пропал голос, пока не выгорело всё внутри, оставив от чувств только пустоту и апатию. Осталось одно желание как можно быстрее прекратить свои мучения. Макс поднялся на ноги и пошёл. Вперёд, уже не пытаясь свернуть.
Но однажды он встретил живых людей.
Очередной изгибающийся, узкий, тёмный, мерцающий тусклым красным светом коридор вывел Макса в огромную комнату с выгнутыми, как после взрыва стенами и потолком. В центре её стояла безразмерная кровать, на которой возлежала женщина абсолютно неприличных размеров. Она была столь тучна, что её ног и рук уже не было видно за складками плоти, а голова едва угадывалась по длинным чёрным, как абсолютное ничто волосам. Вокруг ложа ходил кругами мужчина, худой и изогнутый знаком вопроса. Но его затылок всё равно тёрся о плафон, висящий в центре свода этого странного помещения. Он что-то нежно ворковал своей возлюбленной, распростёршейся перед ним и, казалось, готов упасть в её объятия в любой момент, уподобиться двум нейтронным звездам, которые, сливаясь, порождают безумный, всепоглощающий водоворот.
Стоило остановиться, как ноги заскользили по фантастически гладкому линолеуму вперёд и немного в бок, будто гигантская воронка уже возникла и жадно глотала всё вокруг. Макс сел, потом лёг, отчаянно цепляясь скрюченными пальцами за безумно изгибающуюся поверхность, но это не то, что не остановило, никак не замедлило падение в самую жуть. Парень закричал изо всех сил своих лёгких, надеясь, что его услышат, узнают, что здесь творится, но даже самый звук улетел по спирали в недра того существа, которое жадно поглощало всё. Макс закрыл глаза. Он смирился со своей участью, предопределённой в тот момент, когда он по своей глупости шагнул за точку невозврата - маленький, ржавый, хлипкий заборчик. Его глупость и бахвальство породили этот момент. С другой стороны, так можно сказать практически о любом моменте любой жизни. Что ждало его там, в плоти этого существа? Другой мир? Параллельная вселенная? Ад? Простое небытие? Ждать осталось уже не долго. Макс сжался в позу эмбриона, повернулся на бок и закусил губу. А когда он почувствовал, что уже скоро конец, то открыл глаза. Длинный падал на него сверху, готовый слиться со своей возлюбленной в безумном танце чёрной страсти. Что же. Совсем скоро он всё узнает.