Собственно на исседонах заканчивались более или менее достоверные представления античного мира о географии этих мест. Сведения о других здешних племенах у Геродота носят очень неясный характер. Сообщая об исседонах, он передает, что «выше них живут одноглазые мужи – аримаспы. Над ними живут стерегущие золото грифы, а выше этих – гипербореи, достигающие моря». Но при этом сам Геродот признавался, что «об областях севернее страны, о которой я начал свой расказ (т. е. Скифии. – Авт.), никто ничего определенного не знает. И я не видел ни одного человека, который сказал бы, что земли эти он знает как очевидец. Ведь даже сам только что упомянутый мною Аристей говорит в своей эпической поэме, что не заходил дальше страны исседонов; о землях севернее исседонов он передавал сведения по слухам, ссылаясь на рассказы исседонов»[30]. Известия относительно аримаспов Геродот даже не принимает всерьез: «Говорят, что одноглазые люди аримаспы похищают золото у грифов. Но я в это не верю, равно как и в то, что люди рождаются одноглазыми, имея прочие природные свойства такие же, как и у остальных людей». Возможно, что речь здесь шла о племенах, живших в долинах верховьев Оби и Иртыша, а также на Алтае.
Среди исследователей отношение к рассказу Геродота об этих племенах двойственное. Одни считают аримаспов, гипербореев и другие подобные народы сказочными. Другие, склонные видеть в них реальность, искали их по всей Евразии, начиная с Крайнего Севера и заканчивая Дальним Востоком. В частности, некоторые ученые локализовали аримаспов в Северном Казахстане, где в древности находились золотые рудники.
Соседями сарматов с юга были племена, называемые собирательным именем меотов, которые, собственно, и дали античное название Азовскому морю. Они населяли его восточное побережье, а также Таманский полуостров и часть Прикубанья.
Древнегреческие причерноморские колонии
Приблизительно в середине VII в. до н. э. в Северном Причерноморье обнаруживается новый элемент населения – греческие колонии. Их появление стало одним н. э.апов масштабного расселения древних греков по берегам Средиземного и Черного морей на протяжении трех столетий, начиная с середины VIII в. до н. э. В историографии оно получило название великой греческой колонизации. Оно было дано не случайно. Полагают, что за все время колонизации из материковой Греции было выведено несколько сот колоний, общее население которых составило от 1,5 до 2 млн человек (карта 10).
Идя вслед за своими предшественниками, финикийцами, греки оседали по морским побережьям, особо не углубляясь вдаль от них. По весьма точному выражению Сократа, «греки расселились по берегам моря, как широкая кайма на варварском плаще».
Главной побудительной причиной греческой колонизации были экономические мотивы: крайне малое количество земли, пригодной для пашни, в материковой Греции и связанное с этим аграрное перенаселение древнегреческих полисов. Наиболее активным направлением греческой колонизации стало западное: на побережье Южной Италии и Сицилии даже образовалась область сплошного расселения греческого населения, для отличия от метрополии получившая название «Великая Греция». Вторым по активности явилось северо-восточное направление, охватившее берега Черного и Мраморного морей. Третьим было южное и юго-восточное направление (Кипр, южное побережье Малой Азии, Киренаика, устье Нила).
Как уже говорилось, в Северном Причерноморье греки появились приблизительно в середине VII в. до н. э. Сначала они бывали тут наездами, а уже в VI–V вв. до н. э. письменные источники фиксируют здесь около 30 греческих городов, самыми крупными из которых были Тира, Ольвия, Херсонес, Пантикапей, Феодосия, Фанагория и Танаис. Расположенные узкой полосой вдоль Черноморского побережья, они просуществовали впоследствии в том или ином виде, будь то под властью греков или римлян, византийцев, татар или генуэзцев, почти две тысячи лет вплоть до XV в. Что же послужило причиной их возникновения?
В отличие от кочевников-скифов основой хозяйства их соседей – оседлого населения лесостепи – являлось земледелие. Как и у большинства народов Европы этого времени, оно было пашенным. Главным пахотным орудием являлось деревянное рало без железного наральника, подобное тем, которые известны по нескольким находкам в торфяниках и по изображениям на монетах Пантикапея III–II вв. до н. э.