Говорят, что все проблемы родом из детства. А ещё, что детские воспоминания -- одни из самых сильных, если не самые. Пройдёт немалое количество времени, а человек всё равно не сумеет вычеркнуть их из памяти, продолжая возвращаться периодически к событиям, потрясшим его до глубины души. Он обязательно будет вспоминать то, что способствовало формированию мировоззрения. Сложно забыть причины, подтолкнувшие к принятию решения и положившие начало цепочке действий, приводящей к конкретному результату.
Эммет поставленной цели добился и только поэтому испытывал небольшой прилив гордости, которую, впрочем, старался засунуть как можно глубже, никому не показывая. Если спросят, чем именно он гордится, ответить будет непросто. В очередной раз подчеркнут, что элита взмахнула рукой, и все желания исполнились сиюминутно, никаких усилий прикладывать не пришлось.
Эммет сделал мысленную пометку напротив этого пункта давным-давно и придерживался своего персонального правила. Никому не рассказывать о причинах, толкнувших его в объятия крайне негостеприимного седьмого сектора. Посмеются в очередной раз -- вот и вся реакция на его откровенное признание.
Пережив ту ночь и вернувшись к нормальной жизни, в которой не было повышенного уровня опасности и жутких существ, сметающих преграды на своём пути, Эммет так и не сумел стереть воспоминания. Не смог заставить себя окончательно избавиться от них и подозревал, что, спроси его кто-то о нападении, он сумел бы расписать всё в деталях.
Но никто особо не спрашивал, а мать старалась эту тему не затрагивать. Иногда Эммету казалось, что она нарочно избегает подобных разговоров. Это его вовсе не удивляло. Напротив, представлялось закономерным.
В тот вечер Элин Кэсседи стала вдовой, едва не потеряла единственного ребёнка и чудом сумела спастись сама.
Поездка, запланированная преимущественно в радостном, нежели в каком-либо ином ключе, приобрела в результате иной оттенок. И привела к ужасным результатам.
Служебные обязанности налагали определённую ответственность, шансов воссоединиться в ближайшее время у семьи не было. Единственное, что Элин могла себе позволить, так это крайне редкие встречи, пролетавшие незаметно, словно пара мгновений. Если выдавалась возможность, женщина не упускала случая. Не стала нарушать традицию и в этот раз.
Казалось, что всё способствует радостной семейной встрече.
Центральные каналы о случаях нападения зомби практически ничего не передавали. В этом плане наметилось затишье, позволившее воинам вздохнуть спокойно хотя бы на несколько недель.
Нет, они не расслабились. Их это, несомненно, настораживало. Никто не думал, что зомби окончательно отступили и больше не совершат набегов на приграничные сектора.
Тем не менее, людям хотелось верить, что период тишины продержится дольше обычного. Многочисленным надеждам не суждено было оправдаться.
Эммет старательно скрывал от матери свои истинные ощущения, но ещё около месяца после возвращения из седьмого сектора он видел картины настоящей войны во снах.
Той войны, что отрезали от общего информационного потока, переворачивая факты с ног на голову в соответствии с указанием Звоила или духовников, ответственных за информирование населения, контролировавших всё, так или иначе просачивалось в СМИ.
По настоянию матери, Эммету пришлось пройти обследование. Каких-либо психологических травм духовники не обнаружили, но это вовсе не значило, что всё прошло для него незамеченным.
Седьмой сектор преследовал Эммета не только во снах, просто чаще всего пробирался именно в них. Реже настигал в реальности.
Эммет не кричал, лишь вздрагивал едва заметно, переводил взгляд на ладони и старался тут же сосредоточиться на посторонних занятиях -- только бы отвлечься. Получалось с переменным успехом.
Он будто наяву видел обрывки ткани, когда-то служившей одеждой, оскаленный рот, пустой взгляд и руки, что тянулись к нему. Мычание существа было неразборчивым, и Эммет не представлял, что именно говорит чудовище. Одно он знал точно -- дружелюбия там и в помине нет.
Элин, сначала старавшейся уследить за ребёнком, пришлось отвлечься, чтобы отбить нападение.
Эммет упустил момент, когда остался в одиночестве, оказался предоставленным самому себе, и теперь вынужден был справляться самостоятельно. Но что он мог сделать, будучи ребёнком? Конечно, в академии им с самых ранних лет рассказывали о зомби и методах борьбы с ними. Происхождение не оставляло ему выбора. Рано или поздно Эммету предстояло отправиться на военную службу. Но он никогда не думал, что первый его бой случится в десять лет, а противник будет настолько настоящим. И сражение окажется не постановочной тренировкой, которую в любой момент можно завершить, а борьбой не на жизнь, а на смерть.