Где-то глубоко внутри засела тревога, навеянная сегодняшним инцидентом, однако Эммет раз за разом напоминал себе, что возложить на него вину полностью нельзя. Это не он бродил по пятам за посторонним человеком, размахивал у него перед лицом ножом, а после -- старательно разыскивал минимальные поводы, чтобы спровоцировать столкновение. Он с первого раза понял и принял чужую позицию, это Питеру Харди на месте не сиделось, а жажда вступить то ли в перепалку, то ли в драку преобладала над здравым смыслом.
С одной стороны, предстоящее обследование Эммета нервировало, с другой -- он напоминал себе, что проходит через подобные процедуры не впервые, хотя, конечно, не обошлось без отличий. Тогда он был ребёнком, испытавшим потрясение, о сыворотке уровня медел и речи не шло. Его переживания, связанные со столкновением, можно было ликвидировать с помощью бесед и, возможно, лекарств, которые, к счастью, не понадобились. Режим "берсерка" таблетками и увещеваниями не уничтожался. К тому же, первичные испытания после трансформации показывали, что в дополнительных мерах воздействия необходимости нет.
И все же, лишнее подтверждение того, что побочные эффекты не начали проявляться, явно не помешает. Эммету от мыслей об общении с представителями каст духовников и медиков становилось легче. Все они были настоящими профи в своем деле, как ни крути.
Внутри помещение, ставшее пристанищем Сальвии, выглядело приличнее, нежели снаружи, но с крутым медицинским центром, конечно, тягаться не могло. Эммет не ждал чуда и не рисовал в воображении роскошный интерьер, расположенный в столь непримечательном строении. Потому, в целом, посчитал состояние здания удовлетворительным, но желания тут задержаться не испытывал. Напротив, хотелось поскорее пройти через необходимые испытания и убраться восвояси.
Обстановка не располагала к длительному пребыванию здесь. Эммет вспоминал кабинеты медиков, в которые ему доводилось заглядывать прежде, невольно проводил параллели. Сравнение всегда оказывалось не в пользу седьмого сектора. Но это Эммета не удивляло. Седьмой сектор для многих был той территорией, которая входит в состав номинально, вспоминают о ней от случая к случаю. Она вроде есть, а вроде и нет. Цивилизация стороной не обошла, но...
Взгляд Эммета скользил по помещению, перемещаясь с одного предмета на другой. На мгновение задержался на сейфе, в котором, вероятно, хранились сыворотки. Тут уж власти даже "потерянные" территории стороной обойти не могли. Зелья для трансформации входили в набор обеспечения. И если в центральных секторах особые сыворотки могли долгое время оставаться невостребованными, то здесь были без преувеличения едва ли не средством первой необходимости.
Шаги, прозвучавшие в тишине, заставили Эммета оторваться от созерцания сейфа и посмотреть в сторону дверного проёма.
Одного взгляда Эммету было достаточно, чтобы составить общее впечатление о медике, имя которой он запомнил с первого раза, и сейчас признавал, что оно женщине несказанно подходит. Не диссонирует с её личностью, а превосходно дополняет, словно для неё и создано. Его редко посещали мысли о чужих именах, но в этот раз как-то само собой получилось.
Перспективы осмотра вновь представились Эммету в гротескном виде. Он уже сейчас видел, как эта незнакомая прежде женщина начнёт копаться в его мозгах, отслеживая все изменения, произошедшие после трансформации, на экране компьютера. Думал, как будут порхать по клавишам пальцы, а сама Сальвия примется пристально рассматривать каждый участок нейрокартины, представшей перед ней. Приближая, вглядываясь, занося сведения в его медицинскую карту и переходя к новому участку.
Сальвия носила очки. Но вовсе не по причине плохого зрения. Они придавали её облику солидности, вносили определённые штрихи, помогая правильно расставить акценты. Этот аксессуар делал её взгляд невероятно выразительным.
Эммет занервничал ещё сильнее, нежели прежде.
Сальвия сначала посмотрела на Кэрела, после одарила внимательным взором самого Эммета.
В который раз за относительно небольшой промежуток времени он почувствовал себя неуютно, но постарался выпрямиться, как полагалось воину, и отрапортовал, поняв, что его собеседник ни слова не произнесёт:
-- Эммет Кэсседи прибыл на обследование.
Удивительно, но прозвучало вполне уверенно, и голос не задрожал, подобно желе, что так и норовит затрястись на тарелке.