— Нет, — я с искренним любопытством разглядывал куклу, стоявшую на секретере возле самой двери. Знаменитый сыщик в своем узнаваемом с первого взгляда костюме и с трубкой. Он склонился к земле и что-то разглядывал через лупу. Я с интересом заглянул туда же и с удивлением обнаружил на поверхности комода чьи-то следы, нарисованные краской.
— Мамо, — позвал меня детектив, заметив, что я отвлекся и безнадежно завис на разглядывании цепочки маленьких следочков, ведущих к розетке, сделанной в виде окошка в стене. — Что ты хотел?
— Просто кое-что спросить, — я с азартом включил в розетку вилку, лежавшую с ней рядом, и с почти детским восторгом заметил на гладком абажуре лампы, до этого казавшемся белоснежным, отпечатки маленьких кукольных ручек. — Ух ты! — я одним пальцем коснулся отпечатка.
— Так спрашивай! — повысил голос Уми.
Я дернулся от неожиданности, резко выключил лампу, отошел на шаг от секретера и спрятал руки в карманы. Уми покачал головой. Видимо, все посетители реагировали на маленькую реконструкцию расследования примерно одинаково.
— Скажите, детектив, — неуверенно начал я, присаживаясь в кресло, на которое мне указали. — С тех пор, с лета… вам удалось что-то найти о том парне, которого вы встретили в парке?
Да, я опять спросил прямо. Уми был слишком мудрым, чтобы пытаться выспросить у него что-то осторожно, намеками. Мужчина встал, важно прошелся по кабинету, остановившись у секретера, и открыл один из отсеков, самый верхний. Мне показалось, что сейчас он достанет оттуда целую папку документов, и мне станет ясно, кто же этот парень, который терпеливо ждет меня на скамейке в сквере, но детектив просто достал степлер и скрепил те несколько листков, которые чиркал ручкой, когда я пришел.
— Нет, — сказал Уми, убедившись, что листки скреплены неровно, но не став ничего переделывать. — Ничего.
— Оу, — я растерянно выдохнул. Получается, я зря спросил. Детектив только лишний раз убедился, что этот парень с амнезией меня почему-то волнует. Интересно, какие догадки он строит по этому поводу? Захотелось даже спросить, но я только огорченно поджал губы, опустив взгляд.
— Я не буду спрашивать, зачем тебе это, — тихо сказал Уми. Я не видел его, он был все там же, у секретера с фигуркой сыщика. Но его голос был тихий, спокойный и теплый, как будто мужчина снова устало улыбался. — Просто возобновлю поиски. Ты прав, даже на фоне других дел я не должен бросать потерявшегося человека…
— Спасибо, детектив, — с трудом слабо выдавил я.
— А ты?
Я оглянулся. Уми в этот момент поправлял клетчатый плащик на своей кукле, и мне даже показалось, что последний вопрос задал не он. Но мужчина, заметив мой взгляд, выпрямился, ожидая ответа.
— Простите…
— Ты обещал разузнать.
Уми поправил очки и убрал с лица мешающую волнистую прядку черных волос, чтобы не лезла в глаза. Глаза у него были самые обычные, но смотрели необычно, очень цепко. Должно быть, дело было в пронзительном контрасте. Темная-темная радужка и чистейший белок глаз, густые угольно-черные ресницы и бледная кожа лица, расчерченного двумя резкими линиями острых скул. Казалось, что он четко видит каждую, даже мимолетную мысль, посетившую твою голову.
— Я встретился с большинством из ребят, — ответил я, снова отворачиваясь и блуждая взглядом по вещам на его столе. — Мы сейчас не так близки, но врать мне никто из них все же не посмеет, будьте уверены. Никто из них не может быть…
Я резко замолчал. Мой взгляд выцепил кое-что интересное. На столе среди прочих вещей лежали наручные часы. Что такого, спросите вы? Я совершенно точно знал, то это часы Хиротаки. Других таких я никогда не видел.
— … причастен к убийству, — тихо продолжил я, чтобы не вызывать подозрений. Как бы между прочим взял со стола ручку, повертел в руках, будто бы заинтересованно разглядывая узоры, отложил и осторожно взялся за часы. — У всех есть алиби, детектив. Думаю, с некоторыми вы и сами успели побеседовать… — мой голос постепенно сошел на почти неразличимое бормотание, будто я говорил сам с собой. — Я поговорил со многими… Только до Хиротаки я так и не дозвонился…
Я слегка повернул голову и замер. Уми стоял прямо за моей спиной, внимательно наблюдая за тем, как я изучаю заднюю крышку часов, украшенную гравировкой с пожеланием счастливого дня рождения. Нет, от этого человека было просто невозможно что-то скрыть. Можно было только попробовать убедить его, что это не стоит его внимания.
— Хиротака не отвечает?
— Да, — я отложил часы и подпер ладонью подбородок. — Он говорил недавно, что устроился на новую работу. Может быть, очень занят там, в командировке, например…
— Не знаешь, чьи часы? — между тем беспечно поинтересовался Уми, обходя свой рабочий стол и усаживаясь в кресло.
Меня бросило в жар, я весь напрягся и неопределенно промычал, не в состоянии решить, что ответить. Я не знал, при каких обстоятельствах эти часы попали к Уми, это мешало и путало. А вдруг он нашел их на месте преступления? В таком случае мой честный ответ сильно навредит Хиротаке.
— Я нашел их вчера у себя в кабинете, — пояснил Уми, — видимо, кто-то из посетителей забыл. А здесь за последние дни было столько народу, что я понятия не имею, чьи они.
— В кабинете, — я хмыкнул и улыбнулся. — Нет, простите. На задней крышке есть только поздравление, имени нет.
В кабинете. И что же, интересно, Хиротака делал в кабинете детектива? Уми пригласил его для беседы по поводу убитой девушки? Или пропавших? Или что-то еще?
— Да, верно, даже даты нет…
— Вообще, детектив, это странно, — тихо рассмеялся я. — Довольно трудно, согласитесь, потерять наручные часы, просто сидя в кабинете. Очевидно, это крайне рассеянный и невнимательный человек…
Хиротака таким никогда не был. Что же такого случилось, что он умудрился оставить часы в кабинете, зачем бы он сюда ни пришел?
— Короче, — я слегка хлопнул ладонями по подлокотникам кресла и резко встал, собираясь как можно скорее покинуть полицейский участок. — Я обещаю, что поговорю с оставшимися парнями, может быть, что-то выясню.
— В таком случае, — Уми глубоко вдохнул, резко выдохнув, — я обещаю, что найду информацию о том парне… надеюсь, она нужна тебе не для какого-то гадкого дельца…
— Что вы, детектив, чистое любопытство, — по-лисьи улыбнулся я, уже осторожно прикрывая за собой дверь кабинета.
Участок я покидал почти бегом, не смутившись даже удивленного взгляда женщины-полицейского, с которой столкнулся в коридоре. Я честно извинился, а помогать ей собирать рассыпавшиеся листки и папки вовсе не обязан, вдруг там секретные документы.
Остановившись у скамьи, я старался дышать ровно, глубоко и спокойно. Разглядывал кусочки неба, видневшиеся между ветками деревьев, молчал и просто пытался не упустить ни одной мысли, крутившейся в голове.
— Почему Хиротака не отвечает, если он в городе? — сам себя спросил я, медленно переводя взгляд на растерянного парня, сидящего на скамейке. — Я должен его срочно найти.
Зэт удивленно приподнял брови, но на всякий случай согласно закивал.
— Пошли к родителям, — я резко развернулся и широкими шагами пошел к выходу из скверика.
— Что? — еще больше растерялся парень. — Куда?
Я только на мгновение остановился, чтобы дать Зэту меня догнать, устало посмотрел на него, будто прося отложить расспросы на потом или обойтись совсем без них. Он все понял, кивнул и старался просто не отставать. Молчал всю дорогу. Я даже время от времени оглядывался, чтобы убедиться, что парень не отстал. Он поднимал взгляд, не поднимая головы, и я тут же отворачивался.
Я снова заговорил с ним только тогда, когда мы уже почти дошли. Собственно, именно это я ему и сказал. Парень, судя по мимолетной улыбке, ужасно обрадовался. Должно быть, устал, отвык от таких долгих прогулок. Дом родителей встретил нас гостеприимно — широко распахнутой входной дверью. Мама охапками таскала в дом садовые украшения, которым было суждено пролежать всю осень и зиму на темном чердаке, ожидая новой весны. Она замерла в двери и лучезарно улыбнулась мне, но все же немного напряглась, заметив, что я не один. Мама очень хорошо относилась к Каэдэ и Юкки, была неплохо знакома с Нанахоши и Хиротакой, встречалась с парочкой других моих приятелей, но все же к новым знакомым относилась с осторожностью, ведь помнила о моей бурной молодости.