Признавая обычный перевод слова «полис» как «город-государство» в общем правильным, Колобова, тем не менее, подобно Утченко, находила его недостаточно точным. Полис не был механически тождествен городу. Его значение было более высоко, а состав — более сложным. Полис был средоточием всей общественной жизни страны, включая в себя все ее гражданское население вместе с совокупной территорией государства. Подчеркивая, что «термином “полис” сами греки прежде всего обозначали объединение граждан в правящий коллектив в каждом государстве»,[65] Колобова вслед за ними трактует полис как особого рода социально-политическое единство, характерными чертами которого были общая рабовладельческая направленность и обусловленность, сложная структура гражданской корпорации, слагавшейся из двух различных классов — крупных собственников-рабо-владельцев и мелких свободных производителей, крестьян и ремесленников, наконец, соответствующая этой сложной социальной природе особенная двойная форма собственности, при которой частная собственность отдельных граждан перекрывалась, гарантировалась и регулировалась верховной собственностью всего гражданского коллектива.
Много внимания Колобова уделила дальнейшей дифференцированной оценке и определению различных видов полиса, демократического и олигархического. Их главной отличительной чертой она считала исторически сложившийся характер рабовладения. В олигархических полисах ведущей формой была эксплуатация рабов в сельском хозяйстве, причем рабы комплектовались из местного, некогда покоренного завоевателями, земледельческого населения. Напротив, в демократических полисах земледельческий труд остался привилегией свободных граждан, т. е. отстоявших в ходе социальных смут свою свободу крестьян, тогда как рабство нашло распространение, скорее, в городских промыслах, в ремесле, причем здесь пользовались рабами покупными и не из числа своих соплеменников, а ввозимыми из-за границы.
К. М. Колобову и C. Л. Утченко можно считать зачинателями нового, в высшей степени перспективного направления в послевоенной отечественной науке об античности. В последующие годы большая уже группа отечественных антиковедов вела и ведет интенсивную исследовательскую работу по теме полиса, добираясь до исходных моментов его формирования (Ю. В. Андреев, Г. Ф. Полякова, В. П. Яйленко),[66] вскрывая причины и прослеживая проявления его кризиса в позднеклассический период (Л.М.Глускина, Л. П. Маринович, Э.Д.Фролов),[67] изучая роль и значение полисных и, шире, общинных начал на эллинистическом Востоке (Е. С. Голубцова, Г. А. Кошеленко, Г. X. Саркисян, И. С. Свенцицкая, И. Ш. Шифман),[68] с особенным вниманием относясь к проблеме северо-причерноморского полиса (Ю. Г. Виноградов),[69] наконец, выявляя особенности в рождении римского полиса (И. Л. Маяк).[70]
В плане общего синтеза большое значение имела опубликованная Институтом всеобщей истории АН СССР двухтомная коллективная монография «Античная Греция» (1983 г.), где обстоятельно прослежено историческое развитие и охарактеризованы главные аспекты полисной цивилизации у греков. В теоретическом отношении особенно важны вошедшие в состав этого издания две работы Г. А. Кошеленко: «Древнегреческий полис» и «Греческий полис и проблемы развития экономики».[71] В первой, вслед за С. Л. Утченко и в общем с тех же позиций, но детальнее и на ином, более современном уровне, дается системный анализ понятия и сущности полиса, во второй — рассматриваются судьбы полиса в контексте поступательного экономического развития.
Трактовка в этих работах полиса как античной гражданской общины, определение специфики этой общественной структуры, раскрытие ее существенных черт являются вполне убедительными — постольку именно, поскольку последовательно просматривается своеобразная сущность полиса, генетически восходящая к сельской общине, но реализующаяся в новых условиях классового общества и рабовладельческого государства. Вместе с тем некоторые принципиальные положения Кошеленко вызывают у нас возражение, а именно по линии связей полиса с городом и полиса с государством.
Кошеленко различает полис и город настолько, что совершенно противополагает их один другому, заявляя даже о «дихотомии» полис-город.[72] Полис у него предшествует городу. В недрах полиса, трактуемого как гражданская землевладельческая община, рождается город в качестве центра ремесла и торговли и своим развитием, в особенности же ростом связанных в первую очередь с городскими промыслами частного богатства и рабовладения, разлагает гражданское единство, основанное на принципах относительного равенства, простого воспроизводства и святости традиционного уклада, жизни. И определение полиса как преимущественно гражданской землевладельческой общины, и утверждение о рождении у греков в архаическую эпоху города в новом социологическом смысле, в качестве центра ремесла и торговли (равно как и связанная с этим полемика с примитивизирующими воззрениями М. Финли, практически отрицающего товарную направленность античного хозяйства и производственную роль античного города), и выявление обусловленных главным образом развитием городской жизни разрушительных для полиса тенденций — все это совершенно верно. Неверно, однако, отрицание существенной, в идеале, да и на практике доходящей до тождества, связи полиса с городом. Кошеленко игнорирует семантику термина и фактическое состояние дел. Приведенные им примеры с Аттикой, где будто бы было два городских центра Афины и Пирей, и с Лаконикой, где такого центра вовсе даже не было, не убеждают, ибо в первом случае допущена передержка, поскольку Пирей всегда был только гаванью Афин, а второй вообще нехарактерен. Но самое главное: Кошеленко совершенно не учитывает того, что исходное социологическое качество полиса заключалось именно в элементарном единстве города и сельской округи, что диктует признание и другого единства, разумеется, диалектического, но все-таки не дихотомии, — общины и города.
66
Андреев Ю. В. 1) Раннегреческий полис (гомеровский период), Л., 1976; 21) Начальные этапы становления греческого полиса// Город и государство в древних обществах. Л., 1982. С. 3-17; 3) К проблеме послемикенского регресса// ВДИ. 1985. №3. С. 9-29; Полякова Г Ф. 1) Социально-политическая структура пилосского общества (по данным линейного письма Б). М., 1978; 2) Некоторые черты социально-экономического устройства греческих обществ II тыс. до н.э. // Античная Греция. Т I. М. 1983. С.37-88; 3) От микенских дворцов к полису// Там же. С.89-127; Яйленко В. П. Архаическая Греция // Там же. С. 128-193 (перечень и здесь тоже, как и в случае с зарубежной историографией, носит сугубо выборочный характер).
67
Глускина Л.М. 1) О специфике греческого классического полиса в связи с проблемой его кризиса// ВДИ. 1973. Xs2. С.27-42; 2) Проблемы социально-экономической истории Афин IV в. до н.э. Л., 1975; 3) Проблемы кризиса полиса// Античная Греция. Т.II. М. 1983. С.5—42; Маринович Л. П. 1) Греческое наемничество IV в. до н.э. и кризис полиса. М., 1975; 2) Афины при Александре Македонском// Античная Греция. Т.II. С. 108-258; Фролов Э.Д. 1) Греческие тираны (IV в. до н.э.). Л. 1972; 2) Сицилийская держава Дионисия (IV в. до н.э.). Л. 1979; 3) Младшая тирания // Античная Греция. Т.II. С. 121—156: 4) Панэллинизм в политике IV века// Там же. С. 157-207; 5) Огни Диоскуров: античные теории переустройства общества и государства. Л., 1984.
68
Голубцова E. С. 1) Очерки социально-политической истории Малой Азии в I-III вв. (независимая сельская община). М. 1962; 2) Сельская община Малой Азии III в. до н.э. —III в. н.э. М., 1972; 3) Идеология и культура сельского населения Малой Азии I—III вв. М. 1977; Кошеленко Г. А. Греческий полис на эллинистическом Востоке. М., 1979; Саркисян Г.Х. 1) Самоуправляющийся город Селевкидской Вавилонии // ВДИ. 1952. №1. С. 68-83; 2) О городской земле в Селевкидской Вавилонии// ВДИ. 1953. № 1. С. 59-73; 3) Новые данные о городской земле в Селевкидской Вавилонии // Древний Восток. Города и торговля (III—I тыс. до н.э.). Ереван, 1973. С. 185-193; Свенцицкая И. С. 1) Разрушение гражданского коллектива и полисной собственности в провинции Азии// ВДИ. 1969. №3. С. 130-142; 2) Полис и империя: эволюция императорского культа и роль «возрастных союзов» в городах малоазийских провинций в Ι-V вв.// ВДИ. 1981. №4. С. 33—51; 3) Роль частных сообществ в общественной жизни полисов эллинистического и римского времени (по материалам Малой Азии) // ВДИ. 1985. N*4. С. 43-61; Шифман И. Ш. Сирийское общество эпохи принципата (I—III вв. н.э.). М., 1977.
69
Виноградов Ю. Г Полис в Северном Причерноморье// Античная Греция. T. I. С. 366-420. — Эта работа Ю. Г. Виноградова наиболее показательна, благодаря своему концентрированному вниманию к теме полиса, в обширном ряду исследований по проблемам античной цивилизации в Северном Причерноморье. Ценными пособиями для вхождения в круг вопросов, связанных с разработкой названной темы, могут служить также коллективные труды: Античные города Северного Причерноморья. T. I / Под ред. В. Ф. Гайдукевича, М. И. Максимовой. М., 1955; Проблемы истории Северного Причерноморья в античную эпоху / Под ред. А. П. Смирнова. М. 1959; Античный город / Под ред. А. И. Болтуновой. М., 1963; Античные государства Северного Причерноморья (серия «Археология СССР») /Под ред. Г. А. Кошеленко, И.Т Кругликовой, В. С. Долгорукова. М. 1984.
72
В общей форме этот тезис заявлен уже в первой статье (с. 10-11), а последовательно развит во второй (см. в особенности с. 217-220, 236 слл.).