Выражением далеко зашедшего развития торговли и морского дела явились соответственные важные изобретения и усовершенствования.
Прежде всего радикальному усовершенствованию подверглись самые типы торговых и военных кораблей. В частности, по-видимому, с конца VIII в. до н. э. началось строительство новых больших военных кораблей с тремя рядами гребцов, триер. По преданию, инициатива в этом деле принадлежала Коринфу. «Говорят, — свидетельствует древний историк, — коринфяне первые усвоили морское дело ближе всех к теперешнему его образцу, и первые в Элладе триеры сооружены были в Коринфе. По-видимому, и для самосцев коринфский кораблестроитель Аминокл сколотил четыре (таких) судна, а с того времени, как он прибыл к самосцам, до окончания этой (т. е. Пелопоннесской. — Э. Ф.) войны прошло по меньшей мере 300 лет» (Thuc., I, 13, 2-3). Последнее указание дает дату — 704 г. до н. э.[157]
Наряду с этим в морском деле не было недостатка и в отдельных новациях. Так, был принят на вооружение современный тип якоря с двумя лапами. Конечно, совсем необязательно вослед древней традиции (Ephor, ар. Strab., VII, 3, 9, р. 303 = FgrHist 70 F 42 и др.) приписывать изобретение этого якоря легендарному мудрецу Анахарсису, однако сомневаться в его появлении уже в первые века архаики не приходится. Если у Гомера упоминаний о якорях нет, — и это естественно, поскольку легкие суденышки той эпохи во время стоянок просто вытягивались на берег и ни в каких якорях не нуждались, — то у Алкея якорь фигурирует уже как неотъемлемый атрибут корабля (см.: fr. 18, 9 Bergk[158]).[159]
Далее, где-то в VII в. до н.э., в значительной степени по восточному образцу, были приняты правильные меры веса и объема: талант для твердых тел (эгинский в 37,1 и эвбейский в 26,2 кг), медимн для сыпучих (52,5 л) и метрет для жидких (39,5 л) с их подразделениями. Одновременно — и тоже, возможно, по примеру восточных соседей, в частности лидян (ср.: Xenophan. ар. Pollue., IX, 83 = DK 20 В 4; Her., I, 94) — начался выпуск первых правильных металлических денег. Пионерами здесь выступили в 1-й половине VII в. быстро развивавшиеся греческие города Ионии (такие, в частности, как Эфес и Милет), причем первые монеты чеканились ими из электрона, природного сплава золота и серебра, и большого достоинства, будучи, очевидно, предназначены для крупных обменных операций или выплаты больших сумм (например, наемным воинам). Затем, с середины VII в., чеканка монет стала распространяться и в Балканской Греции —на Эгине (около 630 г.), в Коринфе (около 610 г.), в Афинах (начало VI в.), причем здесь монеты чеканились уже из наиболее популярного в классической древности драгоценного металла — серебра, и не только большого достоинства, но и мелкие, предназначенные, следовательно, для обменных операций различного размера, в том числе и для мелких, повседневных, свершаемых на обычном городском рынке. Последнее, т. е. развитие мелкой розничной торговли, служит важным показателем и подтверждением как общего, достаточно высокого, уровня товарных отношений, так и становления городского рынка.
Начало чеканки монеты в метрополии, равно как и изобретение мер веса и объема, традиция приписывала — трудно сказать, насколько верно — древнему аргосскому царю Фидону, правившему, согласно наиболее надежной версии, в середине VII в. до н.э. (см.: Ephor, ар. Srtab. VIII, 3, 33, р. 358, и 6, 16, р. 376 = FgrHist 70 F 115 и 176; Магш. Par., ер. 30, vs. 45-47; а для датировки — Her. VI, 127).[160] Так или иначе, в экономической жизни архаической Греции свершилась важная перемена: начеканенные по определенному весовому стандарту из дорогих или драгоценных металлов — меди, серебра, золота —монеты сменили неуклюжие металлические слитки и брусья, которые служили мерилом стоимости на рубеже гомеровского и архаического времени. Эта с первого взгляда чисто техническая перемена революционизировала всю сферу обмена, открыв новые, поистине неограниченные возможности для развития торговых и кредитных операций, для роста торгового и ростовщического капитала.[161]
157
Ср. также: Morrison J. S., Williams R. T. Greek Oared Ships 900-322 В. C. Cambridge, 1968. P. 159; Wachsmuth D. Triere// Der Kleine Pauly. Bd V München, 1979. Sp. 957-958.
158
Ср. также: Morrison J. S., Williams R. T. Greek Oared Ships 900-322 В. C. Cambridge, 1968. P. 159; Wachsmuth D. Triere// Der Kleine Pauly. Bd V München, 1979. Sp. 957-958.
159
Cp.: Beloch K. J. GG2 I. 1. S. 275; Gross W. H. Ancora// Der Kleine Pauly. Bd I. München, 1979. Sp. 343.
160
Предание о Фидоне Аргосском, скудное и противоречивое, вызывает много споров; в особенности дискутируется (и сейчас по большей части отвергается) роль Фидона как зачинателя монетного дела. Ср.: Berve H. Die Tyrannis bei den Griechen. Bd I—II. München, 1967 (I, S. 6-7; II, S. 518-519); Bengtson H. Griechische Geschichte. 4.Aufl. München, 1969. S. 83-84; Jeffery L. H. Archaic Greece. P. 134-136 и 143. Специально о чеканке монет: Cook R. М. Speculations on the Origins of Coinage// Historia. Bd VII. 1958. H.3. P. 257-262; Kagan D. 1) Pheidon’s Aiginetan Coinage// TAPhA. Vol. 91. 1960. P. 121-136; 2) The Dates of the Earliest Coins// AJA. Vol. 86. 1982. N3. P. 343-360 (статьи Д. Кэгена специально посвящены защите традиционного взгляда).
161
О начале выпуска греками правильных металлических денег ср. также: Зограф А.Н. Античное монеты (МИА СССР, №16). М.· Л., 1951. С. 23-24; Selt-тап Ch. Greek Coins. 2nd. ed. London, 1955. P. 13 ff.; Kraay C. N. Archaic and Classical Greek Coins. Berkeley; Los Angeles, 1976. P. 20 ff.; Starr Ch.G. The Economic and Social Growth of Early Greece. P. 108 ff. — Для общей оценки ср. также: Heichelheim F. М. The Ancient Economic History. I. P. 212-222.