Это были, так сказать, первые ласточки, за которыми последовало основание в Сицилии и Южной Италии целого ряда других греческих колоний — еще, по крайней мере, десятка в последней трети VIII и более дюжины в течение последующих VII и VI вв. до н. э.[241]
Надо, впрочем, заметить, что не всегда и не сразу колонизационная деятельность формирующегося полиса выливалась в заморские предприятия. Бывали случаи, когда объектом колонизации становились земли более слабого соседа в самой Греции. Так именно поступили спартанцы: для них своеобразным вариантом колонизации, гораздо более важным, чем вывод колоний на остров Феру и в Южную Италию (Тарент), стало покорение Мессении в ходе двух Мессенских войн —первой, в 742—734 гг., и второй, начиная с 636 г. до н.э. (обе датировки —по Евсевию, Chron., II, р. 182 Karst).[242]
Цель этих завоевательных войн великолепно отражена в заявлении, которое традиция приписывает спартанскому царю Полидору при открытии кампании против мессенцев: «Иду на неподеленные земли (έπι την άκλήρωτον της χώρας) (Plut. Apophth. Lac., p. 231 d). В результате земли мессенцев были поделены на клеры между нуждающимися спартанцами, а жители превращены в илотов, приписанных к этим клерам. Завоевание Мессении доставило спартанцам возможность столь радикально и так широко решить за чужой счет свои больные проблемы, что это, в сочетании с особенной крепостью спартанского космоса, избавило Спарту от ярма тирании. Аналогичная попытка афинян с островом Саламином оказалась менее удачной и менее значимой, чем, возможно, и объясняются новый накал социальных страстей в Афинах после Солона и установление там тирании еще в середине VI в. до н. э.[243]
Но вернемся к основному варианту — к выводу греками колоний за пределы своей страны. В организации этого столь важного для формирования классической цивилизации процесса вновь видна выдающаяся роль сознательных и планомерных усилий тех, кто стоял тогда во главе греческих общин, или кому граждане специально доверяли руководство ответственным делом вывода колоний. Как правило, это были представители знати, бравшие на себя инициативу либо из общего стремления содействовать разрешению трудностей, от которых страдала их община, либо из более конкретных личных побуждений, поскольку они тоже были недовольны своим положением на родине и стремились поправить его участием в заморском предприятии. В любом случае естественным было обращение этих инициаторов за советом и санкцией к какому-либо почтенному общегреческому святилищу. Таким в особенности было святилище Аполлона в Дельфах — не только религиозный патрон значительной части общин Балканской Греции, рано сплотившихся вокруг него в особое религиозно-политическое единство — Дельфийскую амфиктионию, но и традиционный хранитель народного опыта и аристократической мудрости.
В организацию колонизационного движения в архаическую эпоху Дельфийский оракул, во всяком случае, внес свою лепту —если и не в роли форменного руководителя всем процессом, как это представлялось некоторым ученым в позапрошлом веке, то в качестве своеобразного консультационного центра, обращение к которому за общей санкцией или прямым советом считалось непременным условием (ср.: Her, V, 42) и, надо думать, и на самом деле способствовало успеху колонизационного предприятия.[244] Ярким примером может служить в данном случае ситуация, связанная с выводом колонии из Коринфа в Сицилию в 735 г. до н. э.: инициатива правящего клана Бакхиадов сочетается здесь с корректирующей ролью оракула Аполлона в Дельфах и планомерной деятельностью ойкистов Архия и Херсикрата.[245]
Сицилийский материал, поскольку он сравнительно хорошо отражен в общегреческой исторической традиции, опирающейся, кстати, и на добротное местное предание, замечателен своей образцовостью. Он доставляет нам возможность с уверенностью судить о всех важнейших аспектах греческой колонизации — о причинах и характере самого колонизационного движения, о судьбе вновь основанных поселений, о своеобразии их исторического развития, при котором становление города-государства свершалось в ходе внутренней колонизации (не синойкизма), а формирование гражданской общины происходило в условиях социально-политической борьбы, осложненной дополнительным воздействием новых партий колонистов-эпойков и зависимого местного населения; наконец, о сущности взаимоотношений между греческими колонистами и местным населением.
241
См.: Dunbabin Т. J. The Western Greeks. Oxford, 1948; Stauffenberg A. Schenk Graf v. Trinakria. Sizilen und Grossgriechenland in archaischer und frühklassischer Zeit. München; Wien, 1963.
242
Подробнее о Мессенских войнах см.: Мандес М. И. Мессенские войны и восстановление Мессении. Одесса, 1898; Beloch К. J. GG2 I. 1. S. 206-207, 333-334; 2, S. 262-273; Kiechle F Messenische Studien. Kallmünz, 1959; Oliva P. Sparta and her Social Problems. Prague, 1971. P. 102-114; Cartledge P. Sparta and Lakonia. A Regional History 1300-362 B.C. London; Boston; Henley, 1979. P. 112 ff.
243
Остров Саламин невелик (всего 93 км2) и важен преимущественно своим стратегическим положением. За обладание им Афинам пришлось в VII-VI вв. до н.э. выдержать долгую и трудную борьбу с Мегарами. См.: Beloch К. J. GG2 I. 2. S. 309-314; ML, №14 (надпись, свидетельствующая о существовании на острове в конце VI в. афинской военно-земледельческой колонии).
244
Организованный характер греческих колонизационных предприятий особенно подчеркивает В. Эренберг, который справедливо ставит это явление в связь с формированием полиса (Ehrenberg V. When did the Polls rise? // JHS. Vol. 57. 1937 P. 155). Относительно инициативной роли знати ср.: Bengtson H. GG4 S. 91; об участии Дельфийского оракула в колонизационном движении см. специальные обзоры н исследования: Pease A.S. Notes on the Delphic Oracle and Greek Colonization// CIPh. Vol. XII. 1917 № 1. P. 1-20; Parke H. W., Wormell D. E. W. The Delphic Oracle. Vol.I-II. Oxford, 1956 (I, p. 49-81; II, №2-3, 37-49, 60-62, 69-72).
245
Об истории этого коринфского предприятия подробнее см.: Соколов Ф. Ф. Критические исследования, относящиеся к древнейшему периоду истории Сицилии. СПб. 1865. С. 176 слл.; Holm Ad. Geschichte Siziliens im Altertum. Bd I. Leipzig, 1870. S. 116 ff. Dunbabin T. J. The Western Greeks. P. 8 ff.; Stauffenberg A. Trinakria.S. 109 ff. См. также ниже, гл. 7.