Хотя, в отличие от схем, изображающих линии железных дорог, метро, трамвая или троллейбуса, на схеме звериных троп нет точно обозначенных станций, фактически здесь были свои конечные остановки на морских или океанских побережьях континента. Промежуточными станциями служили входы и выходы в различные междуречья. Как и на линии метро или любой другой системы транспорта, чем ближе к конечным остановкам сухопутной магистрали, тем менее интенсивным становилось, движение. Не слишком сильно изменялось число пользователей сухопутными дорогами, когда они проходили мимо пустынных и полупустынных районов. Такое бывает, когда городская магистраль проходит вдоль малонаселенных кварталов и пустырей. где остановки редки и лишь «по требованию». Но подобно тому, как городской транспорт основательно загружается пассажирами или освобождается от них, как только он достигает крупного жилого района, звериная тропа, могла заполняться животными или избавляться от них, когда она достигала обильного междуречья.
Как и городские транспортные коммуникации, соединяющиеся в центре города на многолюдных площадях, многие звериные тропы выходили на широкие степные равнины, которые являлись своеобразными площадями континентов и были заполнены огромными стадами и стаями различных животных.
Сети сухопутных дорог, по которым перемещались звери планеты, отражали особенности строения различных континентов Земли. Эти особенности существенным образом повлияли на развитие биосферы, а затем и на человеческую историю. Чтобы продвинуться в нашем поиске тайн рождения человеческих цивилизаций, рассмотрим четыре основные «транспортные системы», использовавшиеся животными для передвижения по планете: американскую, африканскую и две евразиатские.
(См. карты «Звериные тропы Северной Америки» и «Звериные тропы Южной Америки».)
Пожалуй, наиболее простой и четкой является система путей сообщения на американском континенте, для которой характерна изолированность от остального мира, симметричность и наличие единственной главной магистрали.
Во-первых, американские пути с незапамятных времен были отделены от остального мира Беринговым проливом и представляли собой замкнутую систему, по которой перемещались животные, перебравшиеся из Евразии в Америку. Предки животных, обитающие ныне в Америке, переходили туда из Евразии по перешейку суши, в последующем такой путь проделывали лишь немногие звери, способные совершать значительные переходы по морскому льду.
В пользу того, что животные Евразии и Америки в прошлом постоянно переходили с континента на континент, говорит то обстоятельство, что, по словам зоогеографов, «при значительном богатстве фауна Северной Америки относительно мало своеобразна». Особенно велико Сходство с животным миром Евразии в Северной Америке. Фауна арктической подобласти Америки почти не отличается от фауны евразийской Арктики (лемминги, песец, заяц-беляк, белый медведь, тундровая куропатка). Лишь овцебык является специфическим обитателем американской Арктики. В лесной или Канадской подобласти Северной Америке обитают олени, лоси, бурые медведи, рыси, росомахи, волки, лисы, горностаи, долгохвостые суслики и другие виды, идентичные с евразиатскими.
Во-вторых, эта система симметрично разделяет природу Америки в районе Панамского перешейка на две почти равные части. Как заметил известный английский натуралист Дж. Даррелл, «северная и южная части Американского континента сужены посередине, точно песочные часы, Панамским перешейком. По этой узкой полосе земли тропические леса попадают из Бразилии в Эквадор, Гондурас и Мексику и по мере продвижения к северу, в более умеренные зоны США, постепенно исчезают».
Аналогичным образом через горловину американских «песочных часов» перемешаются и звери двух частей континента. Воспользовавшись сравнением Дж. Даррелла, можно сказать: если «американские часы» были повернуты северной «чашкой» вверх (то есть если преобладала миграция зверей с севера), то «песчинки» (звери) направлялись к Панамскому перешейку, проникая постепенно в южную «чашку». Но если «часы» перевертывались (то есть если звери двигались главным образом из Южной Америки в Северную), то через «перемычку» происходило перемещение в северную «чашку».
Правда, эти «чашки» не стандартной работы: сужение в Северной Америке к центру начинается постепенно, а в Южной — значительно резче. Вследствие этого южная часть Мексики и вся Центральная Америка вплоть до границ нынешней Колумбии представляет собой узкое и вытянутое горло, в котором могли скапливаться звери, «вытекавшие» из Северной Америке или «втекавшие» в нее. Можно также предположить, что количество эмигрантов из Южной Америки превышало количество североамериканских, поскольку в силу разного положения относительно экватора обе части Америки испокон веков получали неравные дозы солнечной радиации и по этой причине в Южной Америке имелась более обильная фауна.
Кроме того, поскольку южная часть Мексики расположена в Мне тропиков и там распространены присущие для этой зоны флора и фауна, то граница между животным миром Северной Америки и остальной частью проходит не по Панамскому перешейку, а к югу от реки Лермы в районе Мехико. К северу от этой Границы обитают животные Неоарктической области; к югу — начинается Неотропическая область.
В американской «горловине» сложился своеобразный животный мир Центральноамериканской подобласти, в котором были Представлены звери двух частей Америки. В междуречьях этой подобласти, например, на полуострове Юкатан, большие массы животных могли находить удобные места для обитания.
В-третьих, симметричность этой системы усиливается тем обстоятельством, что в жаждой из частей континента существует своя «главная река»: Миссисипи на севере и Амазонка на юге. Течения этих рек и их притоков являются главными барьерами, разделяющими Северную и Южную Америки на отдельные части. К северу от бассейна Миссисипи располагается Канадская, или лесная, подобласть Северной Америки. Бассейн Миссисипи занимает большую часть Сонорской зоогеографической подобласти со своим специфическим животным миром. В Южной Америке бассейн Амазонки и примыкающие к нему территории составляют Бразильскую зоогеографическую подобласть, отделенную от остального континента течениями притоков Амазонки и Параны. К югу и западу от этих водных барьеров расположена Чилийско-Патагонская подобласть.
В-четвертых, в этой системе легко выделить главную сухопутную магистраль, которая проходит по основному водоразделу — Кордильерам, именуемым Скалистыми горами в пределах США и Канады и Андами в Южной Америке, и соединяющим их нагорья Мексики и Центральной Америки. Чтобы обойти все водные потоки в обеих частях Америки, зверям приходилось подниматься на горные тропы Кордильер. К цепи Кордильер выходят все Сухопутные звериные тропы регионального и местного значения. Горные тропы Кордильер, а также нагорьев Мексики и Центральной Америки входят в трансамериканскую магистраль, соединяющую крайний север Америки с ее крайним югом. Путь по горным цепям почти везде проходит вблизи тихоокеанского побережья и лишь на территории нынешних Соединенных Штатов смещается в глубь континента.
В-пятых, имеющиеся в Америке внутренние бассейны и пустыни не нарушали единства трансамериканской магистрали. Великие американские озера и впадающие в них реки соединены рекой Святого Лаврентия с Атлантическим океаном и поэтому не образовали бассейна, окруженного сушей, оставшись частью общего водного лабиринта. Внутренний же Большой бассейн Северной Америки находился в стороне от трансамериканской магистрали. Пампа Южной Америки, расположенная между притоком Параны Рио-Саладо и Рио-Колорадо, примыкала к южному концу магистрали, не разрывая ее.