После женитьбы Мухаммад занялся торговлей кожами, но не смог завести собственное дело, а торговал на паях в лавке своего компаньона ас-Саиба ибн Абу Саиба ал-Махзуми. В дальние торговые поездки он, видимо, больше не пускался. Характерно, что Мухаммад не кооперировался с кем-либо из Хашимитов: видимо, родоплеменные узы, о которых так много говорят при характеристике мекканского общества этого периода, нередко отступали перед денежными расчетами.
Тем временем престиж Мекки заметно возрастал и в этом способствовали друг другу религия и торговля. В последней четверти VI в. в 100 км восточнее Мекки, около Карн ал-Маназил (ныне ас-Сайл-ал-Кабир), в урочище Указ, возникла ярмарка, ставшая важным торговым центром Северной Аравии. В Указе ярмарка начиналась в зу-л-ка‘да, в конце месяца она перемещалась в Маджанну, а затем, 1–7 зу-л-хиджжа, – в Зу-л-Маджаз, в 5–6 км от Арафата. Сразу же после закрытия ярмарки паломники шли к Арафату и начинали обряд хаджжа.
Ярмарка привлекала не только почитателей мекканских святынь, но и людей из других племен, не связанных ограничениями для паломников. Ярмарка была свободной, беспошлинной, поддержание порядка на ней лежало на тамимитском племени зайд манат, которое не относилось к числу почитателей мекканских святынь и могло на ярмарке носить оружие. Их глава одновременно исполнял функции судьи. Здесь кроме торговли и разбора межплеменных столкновений происходили состязания поэтов и певцов.
О большой значимости и притягательности ярмарки в Указе свидетельствует стремление последнего царя Лахмидов ан-Ну‘мана (580–602 гг.) посылать на нее свои товары. Существовавшие сложные отношения между племенами приводили иногда к столкновениям на ярмарке, хотя это и считалось недопустимым. В одном из таких столкновений курайшиты будто бы потеряли 80 человек.
К концу VI в. стали обостряться противоречия внутри разросшегося рода Абдманафа. После смерти Абдалмутталиба (около 578 г.), пользовавшегося большим авторитетом, главенство перешло к Харбу ибн Умаййе, внуку Абдшамса. Это породило соперничество между Хашимитами и Умаййадами. Да и среди сыновей Абдмутталиба не все обходилось мирно. Так, когда Абу Талиб, возглавлявший Хашимитов, оказался не в состоянии выполнять почетную обязанность кормить и поить паломников, то его богатый младший брат, ал-Аббас, дважды дав деньги на покрытие расходов, потребовал затем в погашение долга передать это право ему. Абу Талиб настолько разорился, что родственникам пришлось взять его младших детей к себе.
К этому времени у Мухаммада была уже большая семья. Его первенец, ал-Касим, по которому его самого стали звать Абу-л-Касим, умер, едва начав ходить, но затем одна за другой появились четыре дочери: Зайнаб, Рукаййа, Умм Кулсум и Фатима. Дом обслуживало несколько рабов и рабынь. Особое место среди них занимал Зайд ибн ал-Хариса, подаренный Мухаммаду супругой. Мухаммад через некоторое время торжественно освободил его перед Ка‘бой и объявил своим сыном.
Между тем в Мекке произошло знаменательное событие: курайшиты решились взяться за ремонт Ка‘бы, которая сначала выгорела изнутри, а затем пострадала от селя и стояла некоторое время в виде полуразрушенного остова. Мекканцы купили обломки византийского корабля, потерпевшего крушение возле Джидды, и наняли корабельного плотника для выполнения непривычных для них плотницких работ. Стены были разобраны до основания и затем возведены вновь из перемежающихся рядов камня и деревянных брусьев. Вход был поднят выше человеческого роста, чтобы внутрь не попадали дождевые потоки и не могли пробраться злоумышленники. Стены были подняты вдвое, до 18 локтей (9 м), наконец, Ка‘ба впервые получила крышу, которую поддерживали шесть деревянных столбов. Изнутри стены были оштукатурены и покрыты росписями. Для возведения стен курайшиты разделились на четыре группы, в какой-то мере отражающие существовавшие союзные отношения и соседство.
Ремонт Ка‘бы был не просто сложной для мекканцев технической задачей, а прежде всего идеологическим событием большой значимости. Требовалось большое мужество, чтобы вынуть первые камни из стены храма, не помогало даже сознание того, что совершается благое дело. Никто не решался приступить к разборке стены, пока не увидели, что ал-Валид ибн Мугира выломал часть стены и не был наказан. Разбирая старый храм и возводя новый, курайшиты еще больше проникались сознанием своей особой связи с божеством. Особенно это касалось снятия с места «черного камня».