План побега, задуманный принцессой, был довольно смелым. Но к настоящему времени Фрейя была готова уже почти ко всему, лишь бы сбежать из своей тюрьмы за высокими стенами. Потому что, если девушка не сможет выйти из этого замка и поговорить с Мойрой в ближайшее время, она попросту сойдет с ума. Ей необходимо было рассказать своей наставнице о том, что произошло в Мелидриане. Быть может, женщина сумеет ответить на вопрос, найти ответ на который не смог даже Ларкин: почему Фрейя смогла вытащить из тела Кирана скованный огнем магический кинжал, не испытав боли?
Предполагалось, что люди не могли прикасаться к клинкам фейри, и именно поэтому их оружие становилось столь опасным в бою. И все же Фрейе это удалось. Но что это значило? Несколько ночей подряд ее терзала абсурдная догадка, что она, как и Киран, не человек. Но девушка точно не была фейри. Фрейя не обладала ни заостренными ушами, ни сверхъестественными исцеляющими способностями. Тем более что Стихией Огня владели Благие, а принцесса совсем не была похожа на этих магических существ. Может быть, Ларкин прав и она была чем-то совершенно особенным, но Фрейя не хотела соглашаться с таким объяснением.
Фрейя облегченно осознала, что других звуков, помимо бормотания гвардейцев, в замке слышно не было. Дворец спал, и никто не ожидал, что в эту ночь произойдет что-то неожиданное. Бесшумно ступая, Фрейя отошла к балкону. Над Амаруном разразилась буря. Ветер сердито стучал по окнам, так, что с каждым новым порывом содрогались ставни. Дождевые капли разбивались о стекла, барабаня в такт неведомой симфонии, которую сопровождали грохочущие раскаты грома. Время от времени в мрачном ночном небе вспыхивала молния, но ее света было недостаточно, чтобы разорвать тьму.
Фрейя в последний раз глубоко вздохнула и открыла стеклянную дверь, ведущую на балкон. Ветер ворвался в комнату принцессы, вихри терзали ее одежду, словно возвращая ее обратно в покои. Девушка проигнорировала предупреждение. Она решительно вышла наружу, благодарная за то, что король не выставил своих гвардейцев на этом пути. Вероятно, он решил, что высота в двенадцать метров – достаточная преграда для Фрейи. Но даже оковы не могли этого сделать. Девушке смертельно надоело быть узницей своего отца. Да, принцесса не томилась в одной из королевских темниц, но и свободной тоже не была. А больше всего Фрейю беспокоило то, что ее судьба была бы совершенно иной, если бы она была не дочерью, а сыном короля Андроиса. Будь она юношей, она, конечно, получила бы сперва небольшой нагоняй за то, что сбежала из дворца, зато потом ее начали бы хвалить за дух авантюризма и мужество пойти своей дорогой. Напротив, будучи девушкой, в глазах своих родителей Фрейя была не более чем наивной хрупкой фарфоровой куклой, которую нужно было защищать от самой себя.
Они ошибались.
Возможно, Фрейя не была такой сильной, как Ларкин. И не такой высокой, как Киран. И такой мускулистой, как полукровка, ранивший Олдрена, девушка тоже не была. Но это не помешало принцессе вонзить нож в его спину. Потому что она не была беспомощной принцессой, которую ее родители хотели видеть в ней. Король и королева по сей день не верили, что именно Фрейя похитила Ларкина, хотя несколько гвардейцев и подтвердили это. Андроис и Эриина не могли представить себе, что принцесса могла придумать такой план и с помощью взрывчатки освободить из темницы бывшего фельдмаршала.
Теперь Фрейе было на руку, что все ее недооценивали. Она закрыла стеклянную дверь своей комнаты и подошла к краю балкона. В последний раз поправив сумку на плече, принцесса взобралась на парапет и ухватилась за мокрый камень стены замка.
Было довольно скользко, но риск, на который Фрейя сознательно решилась, окупился. Буря, разбушевавшаяся вокруг, стала отличным прикрытием для принцессы. Дворы и сады патрулировали гвардейцы, но, опасаясь дождя и сильного ветра, мужчины не поднимали глаз, игнорируя все, что происходило над их головами.
Фрейя осторожно нащупала выступающий из стены камень. Она надела на руки грубые кожаные перчатки; на ногах у принцессы были сапоги с глубокими выемками на подошвах, благодаря которым девушка надеялась удержаться на скользких поверхностях. В последние несколько дней она много времени проводила на балконе, отслеживая и запоминая каждый шаг, ведь любая оплошность могла стать фатальной. Фрейя еще ближе прижалась к камню, сырому от дождя. Стена замка была испещрена трещинами, и в некоторых углублениях проросли травы. Нежные растения напомнили Фрейе о садах на крышах Нихалоса. Только унылый серый цвет дворца не мог сравниться с сияющими стенами и пышной зеленью города Неблагих.