Конец идеологического конфликта — исчезновение фундаментального противоречия между коллективизмом и капитализмом — вызвал горькие сетования, поскольку сопровождался утратой определённости, «племенной» принадлежности и лояльности. Но, вероятно, главное, что необходимо, — это более внимательное отношение к самой направленности политических идей. Они призваны улучшать жизнь людей, а потому их нужно изменять и исправлять таким образом, чтобы они отвечали объективной реальности. Вера, даже светская вера в индивидуальную свободу, нашедшую своё выражение в свободных рынках, больше не должна побуждать к применению любой модели без гибкости, без восприимчивости к реальным социальным и экономическим проблемам. Нужно вернуться к политике, основанной на разуме. От этого зависит земная реальность последовательно принимаемых реформ и правил, нацеленных на удовлетворение нужд людей.
Приложение к русскому изданию
Людвиг фон Мизес
Смысл laissez faire[890]
Во Франции XVIII в. выражение laissez faire, laissez passer было формулой, в которую сжали свою программу некоторые поборники дела свободы. Их целью было установление свободного рыночного общества. Чтобы достичь этой цели, они выступали за отмену всех законов, препятствующих более трудолюбивым и более способным людям превзойти менее трудолюбивых и менее способных конкурентов и ограничивающих перемещение товаров и людей. Именно для выражения этого была предназначена эта максима.
В нашу эпоху неистового стремления к всемогуществу государства формула laissez faire имеет дурную славу. Общественное мнение считает её проявлением безнравственности и крайнего невежества.
Одно из двух, убеждён интервенционист: либо «автоматические силы», либо «сознательное планирование»[891]. Очевидно, он намекает, что полагаться на автоматические процессы — несусветная глупость. Ни один разумный человек не может всерьёз рекомендовать не делать ничего и позволить процессам идти так, как они идут, безо всякого вмешательства со стороны целеустремлённой деятельности. План, уже самим фактом, что он выступает проявлением сознательной деятельности, несравненно лучше отсутствия всякого планирования. Говорят, что смысл laissez faire заключается в следующем: пусть продолжаются несчастья, не пытайтесь улучшить удел человечества разумной деятельностью.
Все эти россказни не выдерживают никакой критики. Доказательство, выдвигаемое в пользу планирования, целиком и полностью выведено из недопустимой интерпретации метафоры. Оно не имеет иного обоснования, помимо смыслового оттенка, содержащегося в термине «автоматический», который обычно применяется в метафорическом смысле для описания рыночного процесса[892]. Автоматический, говорится в «Concise Oxford Dictionary»[893], означает «бессознательный, не наделённый разумом, просто механический». Автоматический, гласит «Webster’s Collegiate Dictionary»[894], «неподвластный волевому контролю… выполняемый без активного обдумывания и без сознательного намерения и направления». Какой триумф для поборников планирования разыграть эту козырную карту!
Но дело в том, что выбор стоит не между мёртвым механизмом или жёстким автоматизмом, с одной стороны, и сознательным планированием — с другой. Альтернатива — не «план или не план». Вопрос в том, кто планирует. Должен ли каждый член общества составлять планы для себя или великодушное государство должно одно составлять планы для всех? Вопрос стоит так: автономная деятельность каждого индивида против исключительной деятельности государства, а не так: автоматизм против сознательной деятельности. Свобода против всемогущества государства.
Laissez faire не означает: пусть действуют бездушные механические силы. Оно означает: пусть каждый индивид выбирает, как он желает участвовать в общественном разделении труда; пусть потребители определяют, что должны производить предприниматели. Планирование означает: пусть одно государство делает выбор и претворяет в жизнь свои решения посредством аппарата сдерживания и принуждения.
890
891
См.: А.Н. Hansen, «Social Planning for Tomorrow», in
892