«Бюрократия» — небольшая полемическая книга, изданная Йельским университетом в 1944 г. Она представляла собой прямой ответ на усиливавшееся на Западе явление, которое Мизес назвал «бюрократизмом». Мизесом двигало вполне понятное желание защитить способность США, страны, ставшей его домом, противостоять тенденции, которую он считал характерным элементом европейской политической традиции. Obrigkeit, т.е. властные структуры, «чьи полномочия не исходят от народа», — это, считал Мизес, такое понятие, которое чуждо американцам. Американская форма правления, как сказал Авраам Линкольн в своей знаменитой Геттисбергской речи, — это «власть народа волей народа и для народа»[121]. В XIX в. французский аристократ, историк и писатель Алексис де Токвиль, герой Хайека и Мизеса, писал о бьющей ключом гражданской жизни в общинах и коммунах США[122]. Европа же, по убеждению Мизеса, имеет долгую традицию авторитарного и автократического правления, особенно пугающим проявлением которой стали кризисы либеральных демократий в Северной и Западной Европе в межвоенный период.
В «Бюрократии» Мизес вскрывает противоположность между бюрократическим способом управления и теми ограничениями, которые накладывает система, ориентированная на получение прибыли. В рамках этой последней деловые предприятия и их операции в конечном итоге неизбежно подотчётны потребителям. Бюрократическое же управление неподотчётно и руководствуется собственными внутренними побуждениями, весьма далёкими от реальных потребностей и пожеланий людей. Эти побуждения, полагал Мизес, меняют природу властных полномочий и искажают их реализацию. Бюрократические организации приобретают все больше и больше обязанностей, но поскольку король, деспот или правительство, ранее делегировавшие им эти дополнительные полномочия, не хотят, чтобы их власть независимо использовалась местными, региональными или отраслевыми руководителями, они издают всевозможные кодексы, указы и постановления, которые ограничивают и видоизменяют полномочия бюрократических инстанций. В результате подавляется всякая продуктивная инициатива и «изменяется весь характер управления. Они больше не стараются как можно тщательнее рассмотреть каждый случай; они больше не стремятся найти наиболее подходящее решение для каждой проблемы. Их главная забота — соблюдать правила и предписания, независимо от того, разумны они или могут привести к результатам, противоположным тому, что было задумано. Главное достоинство должностного лица — исполнять законодательство и указы. Он становится бюрократом»[123]. Поэтому структура стимулов, управляющая бюрократической организацией, приводит к превратным результатам.
По мнению Мизеса, бюрократия набирала все большую силу в США, особенно из-за политики администрации Рузвельта и Нового курса. Однако, утверждал Мизес, перерождение американской системы управления имеет более глубокие корни, уходящие в конец XIX в., и прогрессистская эпоха социальных реформ лишь усилила эту тенденцию. Мизес опасался, что сдвиг становится всеохватным и необратимым: «Характерной чертой современной политики является тенденция к замене свободного предпринимательства государственным контролем. Влиятельные политические партии… пламенно призывают к общественному контролю над всеми видами экономической деятельности, всеохватывающему государственному планированию и национализации бизнеса. Они стремятся к полному государственному контролю над образованием и к социализации медицины. Не существует такой сферы человеческой деятельности, которую они не были бы готовы подчинить строгой регламентации со стороны властей. В их глазах государственный контроль — это панацея от всех бед»[124]. Новый курс, конечно, был демократическим — в чисто электоральном смысле, — но, считал Мизес, «делегирование полномочий может быть использовано как квазиконституционное прикрытие для диктатуры»[125]. В Рузвельте и его политике 1930–1940-х годов Мизес видел угрозу такой же узурпации власти, какую произвели нацисты в Германии; отличие было только в том, что эта политика проводилась постепенно и поначалу могла казаться вполне благотворной. Вместе с тем Мизес считал, что США с их преданностью индивидуальной свободе и демократии, которую впервые подметил Токвиль в 1830-х годах, имели гораздо больше возможностей сопротивляться этой угрозе, чем Германия, где преобладала традиция милитаризма и тоталитаризма.
122
Хайек вначале предполагал назвать Общество Мон-Пелерен «Обществом Актона — Токвиля». Он написал Попперу, что лорд Актон и де Токвиль должны стать «тем устраивающим всех прочным основанием, с которого может начаться такая совместная работа». Хайек — Попперу, 28 декабря 1946 г., Popper Papers.
123