Отец предъявил наши билеты, и поскольку мы прошли, я заволновался, думая о том, почему мы не несли свой багаж. Мы вышли на стартовую площадку, с огромными, белыми судами, рассеянными по ней, как колоссальные шары полированного серебра. Вдали лайнер шел на посадку. Могучие стальные фермы посадочной платформы раскрылись, тонкие опоры в центре поддерживали чашу посадочной колыбели диаметром пятьсот футов. Мы напряженно вглядывались в небо. Белое пятнышко, крошечное и яркое, появилось среди синевы. Какое-то время оно, казалось, висело в небе, становясь все больше и ярче. Наконец я смог увидеть крошечный белый шар, освещенный утренней зарей, потом он превратился в небольшой полумесяц и скрылся в сиянии пламени собственных дюз. Затем титанический грохочущий шар опустился на платформу. Под весом двухсотфутового шара «колыбель» опустилась на землю на тонких башнях-амортизаторах и была зафиксирована стальными фермами… Нужно огромное мастерство пилота, чтобы совершить посадку на скалистую поверхность Луны без помощи посадочных платформ. Но есть один класс астронавтов, это пираты и контрабандисты космических трасс — те, кто никогда не пользуется платформами… Потом «колыбель» на сложном, многоколесном шасси отъехала к платформе, предназначенной для разгрузочных работ, возле складов. Ее место заняла другая «колыбель», с другим кораблем.
— Это — «Венера», — объявил отец. — Это — судно, которое унесет нас на Луну.
Глава IV. Перелет на Луну
Хотя это был самый волнующий опыт моего детства, я смутно помню, как мы оказались на борту. Я помню только одну или две картинки. Одна из них — необъятная, подобная зеркалу поверхность судна, нависшая над нами. Другая картина: вид внутренней части судна, огромных, странных машин, больших помещений, открытых металлических пластин с рядами головок заклепок, слепящий, яркий свет, сверкающий тут и там в мрачном беспорядке огромных металлических конструкций. Это, так или иначе, походило на утробу какого-то металлического чудовища. Всюду тянулись хрупкие на вид, решетчатые мостки и лестницы.
Дальше я помню небольшую и пустую каюту в ободе большого колеса — обитаемой части судна. Это было удивительное место с кроватями, столом и электрической печью, закрепленной на месте так, чтобы её можно было использовать, когда корабль стоял на земле, и в полете, когда стена превращалась в палубу.
Но скоро я привык. Мы забились в маленькую каюту, связанную своего рода лестницей с трубой лифта, которая была осью судна. Тут не было никаких окон, я не видел ничего, кроме белых стен, освещенных нашим единственным светом. Очень грустно. После того, как мы поднялись на борт, я долго просидел, болтая ногами на краю одной из коек, созерцая собственную тень на наклонной стене. Вскоре отец вышел, и Валенсия тенью последовала за ним. Мать держала Фэй на руках, напевая ей. Все это казалось мне ужасным.
Когда отец и Валенсия возвратились, я узнал, что мы еще не взлетели. Едва они вошли, металлический голос прокричал из небольшого черного диска на стене:
— Через три минуты «Венера» стартует. Пассажирам — подготовиться к перегрузке!
Отец заставил всех нас лечь на кровати. Внезапно я почувствовал себя очень тяжелым, поскольку амортизаторная башня подняла «колыбель», катапультировав судно в воздух. В течение многих минут продолжалась перегрузка, поскольку атомные двигатели разгоняли корабль до скорости семь миль в секунду, необходимой, чтобы освободиться от пут земного тяготения. И вновь резкий, металлический голос прозвучал из стены.
— Внимание! Ускорение закончено. Вскоре будет запущено центробежное колесо. Пассажиры, подготовиться к изменению направления силы тяжести!
Странно, я чувствовал, что утратил вес и взлетаю с кровати. Одновременно я ощущал, что падаю. В животе появилось очень неприятное ощущение. Потом я почувствовал другую силу, которая потянула меня к стене комнаты, которая мгновение до того казалась стеной. Внезапно она стала полом, а пол стал стеной. Теперь я понял, зачем нужна лестница, которая спускалась в нашу каюту из центра судна. Большое колесо начало вращаться; центробежная сила потянула нас к его ободу. Через несколько мгновений мы стояли на новом полу. Сила тяжести была установлена в шесть раз меньше земной — как на Луне. Искусственная гравитация была создана не только ради нашего удобства, но и как мера против той формы космической болезни, которая вызвана влиянием невесомости на человеческий мозг.