***
Ра прощалась с поющими цветами. Сиреневый облачник качал пушистой головкой и тихо разливался флейтой под шум спокойного океана. Черная не-смотри-трава цеплялась корнями за расщелины в скале и поворачивала светящуюся трубочку цветка, издавая громкий звук дудука. Застенчивая белая пещерка плакала скрипкой. Феникс вспомнила, как дарила этот звук бродячим цыганам, и погладила бархатистый травяной ковер. Ветер дул от воды и разносил тонкие голубые волоски арфетты, летавшие в воздухе и цеплявшиеся за каменистые выступы. Заходящая звезда согрела последними лучами засоньку, выбрасывавшую на закате облако пыльцы под звон колокольчика. На скалах появились золотистые капельки ночного мха.
Феникс напилась из чистого ручья, бегущего из верхней пещеры на скале, и посмотрела на искрящуюся снежную вершину, уходящую выше розовеющих облаков. Ветер разметал снег по впадинам, из которых талая вода уходила в пещеры и собиралась в звонкие горные ручьи.
Весь Амон пел разноголосицей, словно прощаясь навсегда.
Ра вздохнула, смахнула слезу, развернула крылья и полетела прямо на Мирфаг.
***
Клеопатра в страхе металась по пустынным коридорам Александрийского дворца. Воздух вокруг нее сжимался и колол горло. На стенах стремительно менялись летописи Богов и фараонов. Око Ра смотрело на нее со всех сторон, и из него вытекала слеза.
Царица пыталась призвать капехов, но крик застрял на сухих губах. Задыхаясь, наследница великих фараонов выскочила на галерею, ведущую в парадные покои, и замерла. По ночному небу в золотой колеснице плыл Ра. Именно плыл, а не плыла. Потому что это был сияющий холодный Бог. Клеопатра замотала головой, пытаясь прогнать наваждение, повалилась на колени, и ее настиг слепящий свет, исходящий со звездного неба.
На глаза царице попались гигантские солнечные часы, которые сейчас отбрасывали множество теней на весь циферблат.
— Кто-нибудь! — резко крикнула Клеопатра. — Пусть придет кто-нибудь!
Эфиопские девушки, уставшие после долгого жаркого дня, спали на траве парка и не слышали ее призывов.
Свет стремительно нарастал. Царице пришлось уткнуться лицом в пол и закрыть руками глаза.
В таком положении, дрожащую от ужаса, утром ее нашли евнухи. Клеопатру положили на ложе и послали за лекарем.
Наследница великих фараонов боялась взглянуть на небо. Антоний не мог поверить, что одна ночь сломила его любовницу, превратив гордую египетскую львицу в дрожащее беспомощное существо. Никто не понимал, что она говорила.
Утром следующего дня Клеопатра выглядела очень спокойной. И распорядилась держать в ее покоях змею в корзине. На всякий случай.
***
Юпитер сидел, накрыв голову крыльями, когда время начало изменяться.
— Ра умерла, — сокрушенно подумал старый феникс и в ужасе оглянулся вокруг.
Стены огромного ритуального храма рассеивались песком времени. Трофейные обломки космических кораблей с шумом перекатывались из угла в угол, теряя обгорелые детали. Завыли компрессоры воздушного поддува, отказала система жизнеобеспечения. Цивилизация Юпитера исчезала, растворяясь в Великом ничто.
— Ра, я не хочу! — с надрывом крикнул повелитель желтой планеты. — Оставь… Не забирай меня с собой… Я не готов… — голос сорвался на хриплый шепот.
Вихрь песков времени окружил старого феникса и потащил его по полу тронного зала, разрывавшегося от трещин.
— Я не могу так умереть… Я не готов раствориться во Вселенной… Я должен сгореть… Для нашего рода нет смерти в огне… — бормотал Юпитер. — Я буду бороться с тобой, Ра! Ты снова меня победила! На этот раз навсегда! — в отчаянии крикнул он.
Повелитель желтой планеты попытался зажечь огонь, но система жизнеобеспечения уже не работала, и кислород для горения стремительно уходил в вакуум вместе с металлическими деталями космических кораблей через растущую дыру рассыпающегося купола.
Время продолжало сжиматься и через несколько секунд на Юпитере не осталось следов цивилизации. Но в память о ней Великое ничто оставило на орбите желтой планеты-гиганта кольца из металлической пыли и кислорода.
Феникс уже не мог видеть ослепительный свет, летящий с огромной скоростью из центра Вселенной. Его старое немощное тело медленно вращалось по орбите Юпитера.
***
Алголь был молод всегда. Сколько себя помнил, то есть от начала Вселенной, он жил на Алкеде. Черный феникс вел летопись мыслей и сейчас привычно сидел на берегу высохшего океана и перелистывал Экклезиаст. Сияющий серп двойной звезды стремительно нарастал. По поверхности планеты поползли струйки пара от раскаленных камней. Глаза птицы привычно заболели.