— Стреляешь из повозки, а потом уходи с Айвел в лес, — тихонько прошептал я Линвэль, осушив ёмкость и взяв на изготовку поделку Рунга с «Шарами Тьмы», попутно сплетая эти же чары самостоятельно. Эльфийка кивнула, высвобождая стрелы из колчана и выкладывая их рядом с собой.
— Готов? — тихонько шепнула русоволосая лучница. Теперь кивнул я, и… девушка ударила кулачком по стенке повозки. В следующий миг послышались хлопок, ржание и злобный мат.
— С-сука мелкая! Глаза!
— Хватай её!
Я одним пинком открыл дверь фургона и сразу же ушёл вправо-вбок. Слева просвистела первая стрела. Солнце злобно вгрызлось в затылок и навалилось свинцовой тяжестью на плечи, но принятая кровь пока что нивелировала эти проблемы, а там я активировал палочку, выпуская в толпу всадников все пять «Шаров Тьмы», стараясь накрыть как можно большую область, ещё один добавил от себя — тот оказался побольше «базовых» из артефакта. Разумеется, закрыть весь отряд в пелене непроглядной тьмы у меня не получилось, но большая часть людей всё равно ослепла, не видя, куда ехать и что происходит вокруг, для меня же это были почти тридцать метров абсолютно безопасной от солнечного света зоны, в которой я прекрасно мог ориентироваться, опираясь на чувство жизни и эмоций. Да, разрывы между повисшими в воздухе сферами имелись, но это уже были мелочи, к тому же магическая тьма надёжно глушила прямые солнечные лучи, а отражённые были уже не так неприятны.
Между тем, в те пять-шесть секунд, пока я «подготавливал поле боя», меня попытались зарубить. Звероватого вида воин, оказавшийся ближе всех, свесившись с седла, нацелился снести мне голову, но я был быстрее, и потому налётчик потерял кисть, сжимавшую клинок, после чего, поливая округу криком, кровью и матом, проскакал дальше. Ускорение!
Мир привычно замедлился, а я стал перемещаться от всадника к всаднику, вскрывая глотки. Кровь кипела в жилах, и я чувствовал, как истекают мгновения. Всех убить я не успею — не то что не хватит сил, тут слишком много крови, чтобы беспокоиться о затратах, но «накрыть» магической темнотой я смог далеко не весь отряд, и кое-кто может успеть дать дёру хоть по дороге, хоть по залитому ярким солнечным светом лугу. Отпускать же кого-то мне не хотелось, а потому следующей жертве я не перерезал глотку, а вырвал сердце.
— Приди! — в устном приказе особого смысла не было, но так было проще сформировать зов-обращение на ту сторону. Магическая энергия тоже, без всяких жестов и декларации невнятных речитативов, уже текла сквозь пальцы, привычно и легко складываясь в двеомер призыва, а дальше ещё бьющееся, живое сердце в моей руке высохло и осыпалось прахом.
Вокруг этого праха образовалась неестественная темнота, что спустя мгновение, едва заметное даже в моём «ускоренном» состоянии, сложилась в гуманоидный безногий силуэт, словно сплетённый из разных крючьев и зубцов, покрытых пеленой дыма.
— Убей тех, кто на свету! — мои слова дублировались мыслеобразом, что куда как более чётко и доходчиво объяснял Теневому Демону, что именно я от него хочу.
Существо взвыло, одновременно испытывая страх, кровожадную радость и злость, и, скользнув в тенях, бросилось на тех, кто остался под светом солнца. Свет был этим существам очень неприятен, выбивая из нематериальности и делая уязвимыми к простому оружию, но, по крайней мере, не поджаривал. Помнится, когда я призвал этого «красавца» в первый раз, Рунг преисполнился в своём познании настолько, что, кажется, смог подключиться к иным мирам и выдать Большой Петровский Загиб. Ну или Великий Боцманский, хрен его знает. Но речь шамана сводилась к тому, что «эта тварь», вообще-то, просто на свой призыв требует размолоть крупный рубин, а уж подчинять его… лучше самому зарезаться и четыре элементаля призвать. Однако я «звал» подобных существ спокойно. Да, приказывать им без платы я не мог… но всем своим существом чувствовал, что это лишь пока что, пока я слишком слаб и вынужден договариваться. Впрочем, договориться с демоном нетрудно — предложение резни для него и так прекрасная плата, так что в следующий раз я смогу ему приказывать, не используя жертву.
Пока демон летел на будущих трупов, я продолжил вырезать остальных всадников. Под конец, правда, «закусывая по пути». Не то чтобы это было сильно необходимо, но, когда врагов осталось мало и уже понятно, что никто никуда не убежит, почему бы и не напиться впрок? Тем более один из воинов, отличавшийся наиболее богатым доспехом, был особенно вкусен — его я осушил в ноль, ощущая, как его сила вливается в мои мышцы, делая их ещё немного крепче и мощнее.