Во всяком случае, в книге де Виллера предметное отношение впервые рассматривается как лечебный фактор. Излечение наступает, по мнению автора, в результате слияния двух страстных желаний — стремления пациента выздороветь и стремления врача исцелить. Это — поразительная мысль в эпоху, когда магнетизеры упорно отрицали роль страстей, когда они буквально «прятались» за понятие флюида, направляя свою волю или желание на благо пациента и, уж во всяком случае, на устранение любого чувства, вторгающегося в общение больного и врача. Мы увидим дальше, что и много времени спустя психиатры по-прежнему будут питать недоверие к чувствам.
Де Виллер не приписывает флюиду никакого особого действия и не придает значения используемым приемам. Для него условиями излечения являются предметное отношение и взаимные чувства магнетизера и пациента.
Душа, говорит де Виллер, может сама «переносить свои воздействия на другое существо. Если это существо организовано, душа соединится с присущим ему движущим началом и, таким образом, я окажу целительное действие на пациента… Это перенесение осуществится лишь в той мере, в какой душа больного пожелает… [оно] происходит посредством мысли…»{48}.
«Поскольку душа пациента, — продолжает автор, — действует в его теле, и моя душа тоже действует там, они действуют заодно, а для этого они должны слиться… и слияние это будет тем полнее… чем больше у меня общих душевных стремлений с пациентом. Какое же стремление у больного сильнее всего? Это желание избавиться от недуга. Значит, я тоже должен проникнуться волей к излечению, с тем чтобы мое воздействие на него было как можно более эффективным»{49}.
Де Виллер опережает свое время, переходя от магнетизма к внушению: он признает, что предметное отношение управляется врачами, но утверждает, что власть врача зависит не только от его собственных способностей, но и от внутренней позиции больного по отношению к врачу, и тем самым, по существу, описывает отношение «трансфер — контртрансфер».
Сочинение де Виллера больше чем на столетие опережает первые мысли Фрейда о трансфере и показывает, что некоторые магнетизеры уже понимали необходимость оперировать предметным отношением — причем так, чтобы оно не отклонялось от главной цели, то есть от излечения. Разумеется, они еще не понимали, что магнетическая регрессия может способствовать оживлению пережитых в прошлом аффективных состояний, но чувствовали, что вовлеченность в процесс лечения должна быть полной и взаимной, иначе магнетизм обернется любовью. Де Виллер писал также, что магнетизер — «это активная сторона, а воспринимающий воздействие пациент — пассивная сторона. Это превосходство гипнотизера я называю… его властью… [она зависит] … от душевного состояния больного… от большей или меньшей связи между нашими внутренними состояниями и прежде всего от искренности моего волевого усилия»{50}.
Де Виллер указал на необходимость желания вылечиться у больного, но он ничего не говорил о сопротивлении, которое может у него возникнуть.
Впрочем, о стремлении вылечиться говорится только в одной фразе, тогда как в наши дни врач подробно выясняет самые разнообразные мотивации больного, с тем чтобы выбрать подходящую для его случая методику. Можно только сожалеть, что современники не проявили интереса к идеям де Виллера[37], который, не став профессиональным психотерапевтом, высказал в возрасте двадцати одного года соображения, положившие начало оригинальной теории предметного отношения.
В работе «В защиту животного магнетизма» Делёз отвечал на обширную статью, которую врач Жюльен-Жозеф Вире поместил в Медицинском словаре 1818 г. (том XXIV) под названием «Беспристрастное рассмотрение магнетической медицины»{51}. Статья Вире почти не привлекла внимания магнетизеров, мы же обнаруживаем в ней немало интересных высказываний.
Интересно прежде всего данное там определение магнетических методов; автор видит в предметном отношении сущность лечебной силы магнетизма:
37
В книге «Влюбленный магнетизер» содержится немало оригинальных идей. Приведем хотя бы соображения по поводу книгопечатания, которое в XVIII веке (книга была написана в канун революции 1789–1793 годов) «безгранично увеличило наши потребности», из-за чего люди «нервного склада», пишет де Виллер, оказались в состоянии «непрерывного, терзающего душу беспокойства» (и вот им-то, среди прочих, и показано магнетическое лечение).