– Скрежещут зубами, ваше Величество. При конфискации русского имущества они рассчитывали получить гораздо больше. Хорошо, что мы успели предупредить практически все наши деловые круги, которые соблюдали заключённые ими договора. Так что пострадали лишь те, кто наживался любой ценой.
– И?
– От трети, до половины состояния, ваше Величество, плюс потеря времени на организацию новых заводов и предприятий. К тому же, согласно ваших указаний, у них будет множество проблем при строительстве и оформлении документов, не говоря уж о плотном колпаке для всех их дел и делишек.
– Отлично. Продолжайте операцию 'Мир', Пётр. Это всё?
– Ваш сват прислал сообщение. Только что.
– И ты молчишь?!
Секретарь молча протянул ему лист бумаги с единственной фразой: ' Я не буду против'. Брови Сергея Шестнадцатого вновь поползи к верху:
– И что бы это значило?
– Пока не знаю, ваше Величество. Но мне почему то кажется, что это будет что-то очень любопытное.
– Ну – да. Как обычно. Как только человек и саури начинают общее дело, это заканчивается…
И хлопнул себя по макушке:
– Только этого мне не хватало!!!
Глава 18.
Темная ночь только пули свистят по степи
Только ветер гудит в проводах, тускло звезды мерцают
В темную ночь ты любимая знаю, не спишь
И у детской кроватки тайком ты слезу утираешь.
…Старая, очень старая песня. Мы сидим у костра в степи, головка Ююми лежит у меня на коленях. Она пытается сдержать слёзы, но я вижу, как блестит влага через плотно сомкнутые глаза. Простые, немудрёные слова затронули самые потаённые души в её сердце. И не только в её, рядом так же застыли ещё двое, Урх ас Римай, командир первой роты, и Виури Сехоро, бывшая каторжница, заслужившая свободу после той памятной первой битвы нашего батальона и Коалиции. Тогда у нас оставалось по одному снаряду на орудие, патронов для винтовок не осталось совсем. Зато в поле перед нами нельзя было увидеть ни кустика травы, ни кусочка чистой земли. Всё оно было завалено трупами врагов и животных, залито кровью. Я был вынужден отозвать почти все танки к нам, потому что солдаты противника словно осатанели – забыв, что есть другие проходы, они лезли и лезли на нас, устилая поле своими трупами в несколько рядов, гоня носорогов и конницу по ещё шевелящимся телам своих товарищей. Это была настоящая бойня. Дважды им удавалось ворваться на наши позиции, и тогда в дело вступали огнемёты и мечи. Резались не щадя ни себя, ни врагов. На моём боку длинный след от вражеской сабли, они как-то умудрились достать, а я даже не заметил. Тогда меня спасла именно Виури, всадив копьё в спину моего противника. Я лично ходатайствовал перед Неукротимым о её амнистии. Надо сказать, что Атти и сам не ожидал от тех, кто находился на каторге, подобного самопожертвования. Но когда всмотрелся в глаза девушки, опустил взгляд, затем позволил дать ей свободу. Впрочем, и все остальные, кто выжил в сражении, были так же амнистированы и по их просьбе зачислены в армию. И, насколько я знаю, дерутся выше всяких похвал. А Сехоро… Что сказать, встретились два одиночества. Урх потерял всю семью, когда корабль, на котором та летела, попал в гравитационный шторм. Хвала Богам, что люди не имеют к этим смертям никакого отношения. Может, парню удастся забыть о горе? Сейчас, спустя два месяца после той памятный битвы, столько всего произошло, и хорошего, и плохого. Мы понесли первые потери – шесть танков было подбито, угодив в ловушки, построенные нашим врагом. Зато это добавило осторожности остальным, слишком уж уверовавшим в свою неуязвимость. Два экипажа потеряли, когда тех отравили в одной из придорожных харчевен диверсанты. А сейчас мы прощаемся. Наш батальон расформировывают и преобразовывают в полк. Те, кто выжил, разъезжаются по разным городам Фиори, чтобы начать создание новых танковых частей. Ас Римай уезжает в Ганадрбу, где основан учебный танковый корпус. Ему предстоит наладить обучение младшего командного состава. Мы с Ююми летим на Красавицу, но совсем ненадолго, буквально на пару дней, получать новые танки. Остальные – кто куда. Часть остаётся в бывшем батальоне, который очень скоро станет полком. Часть разъезжается по другим городам, где будут созданы новые подразделения. А сейчас мы в последний раз собрались все вместе и слушаем импровизированный концерт, данный нам водителем моего танка. И откуда Сергей знает эти песни?
Как я люблю глубину твоих ласковых глаз
Как я хочу к ним прижаться сейчас губами
Темная ночь разделяет любимая нас
И тревожная черная степь пролегла между нами.
Два месяца непрерывных боёв. Из одной битвы, в другую. Люди, теперь я не делаю различия между настоящими людьми и саури, почернели, осунулись, спали и ели на ходу, спеша туда, где требовалась наша помощь. Практически без отдыха. Измотались до последних пределов, начали допускать ошибки. Эйфория первых побед быстро прошла после первых потерь. Но Атти просил, и мы, засыпая на ходу, шли и шли в бой. Он именно просил, не приказывал. А враг становился всё сильнее и сильнее. Часто нас встречал настоящий артиллерийский огонь, а потом и гранатомётчики. К счастью, наша броня оказалась крепче вражеского оружия, но всё-равно, после каждого боя наши ряды редели. Раненых увозили в тыловые госпитали. Фиори, напрягая все силы, перемалывала одну вражескую армию за другой. И на острие этих жерновов были мы, танкисты. Постепенно Коалиция начала выдыхаться. Всё с меньшей и меньшей охотой солдаты противника шли в бой, доходили слухи о бунтах в гарнизонах, не желающих отправляться на гарантированную погибель. Да и в самой Коалиции было далеко до полного единства. Владетельные господа начали ссориться, обвиняя друг друга в неудачах. Большая Тройка решила применить жёсткие меры, организовав перевороты в Аксии и Михонго. Удачные, к сожалению. На престолы взошли лояльные к чужакам марионетки, и в эти государства хлынуло потоком оружие – ружья, пушки, боеприпасы и машины. Но время было упущено. Фиори выбило врага из своих пределов, более того, были захвачены стратегические плацдармы на вражеской территории, и теперь Неукротимый готовился рассчитаться по долгам, образовавшимся у Коалиции перед его страной.
Верю в тебя в дорогую подругу мою
Эта вера от пули меня темной ночью хранила
Радостно мне я спокоен в смертельном бою
Знаю, встретишь с любовью меня, что б со мной ни случилось.
Накапливались резервы, припасы, оружие. Завершали обучение новые и новые части. Наконец то появилась авиация. Пока – управляемые дирижабли, но всё же и эти машины облегчили наше положение. Солдаты Коалиции боялись летающих машин до потери сознания. Мы перевооружались. Не будь Кодекса, соблюдаемого всеми разумными расами, мы бы давно покончили и со вторжением, и со всеми неприятностями. Но он заставлял нас соблюдать его правила. Точнее, и нас, и наших врагов, прячущихся за спинами Коалиции. Потому что наказание за его нарушение одно – полное уничтожение. Всей расы. Всего вида. Конечно, узнать о его существовании и Арбитрах было шоком для человечества. Поначалу люди даже не поверили в то, что подобное существует. Пришлось убедиться. И то, что произошло после этого, отбило охоту у самых отъявленных и беспринципных политиков нарушать его. С той поры войны изменились. Но в любом случае, ничего хорошего нет в смерти, пожарах и разрушении. Тогда, после подхода так ожидаемого подкрепления, мы вернули себе развалины Астирха. Их защитники дрались до последней капли крови, до последнего вздоха. Обозлённые потерями и неудачей враги, захватив груды перемолотого в щебень кирпича, зверски надругались над их трупами, расчленив их на части. Залитые кровью рыжие останки стен, куски тел, разбросанные повсюду. Я видел всякое в своей жизни, но подобное – в первый раз. И тогда я понял, почему Атти просил не брать пленных. Те, кто совершает подобное, просто недостойны жить…
Смерть не страшна, с ней не раз мы встречались в степи
Вот и теперь надо мною она кружится.
Ты меня ждешь и у детской кроватки не спишь
И поэтому знаю, со мной ничего не случится…