— Я, Ардат Лилу, признаю тебя, — произнесла она и, чуть приблизив жестом голову Ильи, поцеловала в губы.
Мягко.
Можно даже сказать деликатно.
Новый жест, и он отплыл чуть в сторону, а его губы оказались словно бы измазаны нефтью. Впрочем, очень недолго. Почти сразу эта чернота стала расползаться по лицу мужчины, точно описывая контур его кровеносных сосудов. Параллельно бледнея и истончаясь.
Несколько секунд.
И все прошло, словно и не было.
Лилу же жестом призвала откуда-то из пустоты здоровенную книгу. Которая распахнулась, повинуясь ее воле, на нужной странице.
Крохотная пауза.
И из этой книги вырвался пучок неуловимо тонких черных линий, впившихся в тело мужчины. А то, отзываясь, выгнулось дугой. Так, словно его ударило зарядом электричества.
— Итак, — спросила она, повернувшись к владыке. — Момент выбора пути. В кого его посвящать?
— Дай-ка подумать, — произнес Ашма-дэв, начав прогуливаться кругами и скрепив руки сзади.
— Он по своей сути скорее воин, чем маг.
— Да. Пожалуй. Он даже свою свиту нежити выстраивает через работу в ближнем контакте. Но путь воина слишком бросается в глаза. Увеличение в размерах. Гиперболизация силы. Это замечательно подойдет для него, но не для нас.
— Маги все поймут. И быстро.
— Именно так. Года не пройдет, как даже дурак, имеющий хотя бы небольшое представление о дэвах, сообразит, кем он на самом деле является.
— Магом его делать не советую. Он... он просто иначе мыслит.
— Полностью с тобой согласен, — кивнул владыка. — Я покопался в его памяти и, признаться, немало удивился тому, как он проходил испытания в старом дворце. Да, магию он не игнорировал, но использовал странно. Замени ее на огнестрельное оружие — действовал бы сходным образом. Да даже дай ему бездонную сумку с камнями — можно было бы все повторить практически без изменений. Он магию не чувствует.
— Для людей, не изучавших магию, в мире слишком много физики, — усмехнулась Лилу.
— Да-да. А вообще — путь мага был бы для нас самый удобный. Его ведь почти наверняка загонят учиться. И очень долго его прогресс как дэва будет оставаться в тени красивого фасада. Просто более талантливый маг, чем все остальные.
— Ты думаешь, они дураки? Он похож на одаренного мага по своему образу мысли также, как ты на смиренную монашку.
— Но-но! Не трогай монашек!
— Да, я знаю твою страсть к их развращению. — фыркнула Лилу. — Но я имею в виду нормальных — морально и духовно стойких.
— Это как раз — неправильные.
— Не будем спорить о таких мелочах.
— Хорошо.
— Призрачный воин? Для его стиля вполне подходит.
— Нет-нет. В мире песков нет подходящих направлений магии. У них палитра Илу. Забыла? А тут для мимикрии нужен Путь духа.
— В его родном мире был именно такой до активации поглотителя.
— Он проходил инициацию в мире песков и вполне развивается в их парадигме. У нас тоже палитра, кстати. Ты знаешь, как ему встать на этот Путь духа в сложившейся ситуации? Я — нет. Это выглядит большой натяжкой.
— С ним столько натяжек, что одной больше, одной меньше, как по мне — без разницы. К тому же, мир песков никогда не сталкивался с Призрачным воином.
— Если они заметят эту странность — начнут искать. Слишком уж она бросается в глаза и диссонирует с тем, что они знают о магии. И они найдут. Или ты сомневаешься в их способностях? Да и зачем так глупо подставляться? Или ты хочешь, чтобы его убили, так и не отпустив месть с ненавистью?
— Я дарую ему посвящение. Разве я могу так поступить с тем, кого жажду убить? — удивленно выгнув бровь, спросила Лилу.
— Мало ли? Может ты решилась на такое коварство, чтобы отступить от влияния отца? Пытаешься, так сказать, найти себя и свой особый путь. Ну что ты на меня так смотришь? В этом мире всего семь владык. Может быть, ты решила кого-то заменить или подвинуть? Кто же тебя знает?
— Болтун. — фыркнула она. — Ладно. Тогда, что у нас остается?
— Если отбросить всех, кто-либо сильно меняется, либо выделяется странными способностями, остается только Хозяин ночи.
— Ты серьезно? Носферат? Из него?
— А почему нет?
— Да ну, — отмахнулась она. — Ну какой из него Хозяин ночи? Этот путь для осторожных и предусмотрительных. Илья же натуральный головорез и задира.
— Он для трусов, милая. Для трусов. А он, действительно, не робкого десятка и рвется в бой. Поэтому на него даже думать никто не будет о таком.