Выбрать главу

— Ну, наговорили! — Начальник лагеря махнул рукой. — Вас не переспоришь.

А дядя Миша продолжал, обращаясь к ребятам:

— Русские люди давно уже запрягают ветер. У нас до революции было двести тысяч ветряных мельниц, по мощности они превосходили все тогдашние паровые и электрические двигатели. Дмитрий Иванович Менделеев предлагал использовать энергию ветра для орошения засушливых степей. Конечно, царской России не под силу было такое дело. Глеб Успенский нарисовал такую картину: купцы на ярмарке продают ветер, хлопают по рукам, передают норд-ост из полы в полу. На мужиков наложили ветровые подати, выколачивают батогами ветровые недоимки... Ваше счастье, что вы родились в другое время — при попутном ветре!..

7

— Да будет свет! — сказал дядя Миша, и стал свет на озере Великом. Встретив на своем пути лопасти двигателя,   ветер надул щеки, хотел снести эти стальные сучья. Не тут-то было. Скользкие лопасти закружились, увертываясь, замелькали, словно пропеллер. Загудел низким басом генератор, сидящий на одной оси с лопастями, и в новеньких электролампочках начали краснеть волоски. Сначала покраснели, потом засияли так, что глазам больно, и самые сумрачные углы в домах осветились. Каждая буква в книге проступила, поневоле захотелось читать. По всему острову засверкали россыпи огней, а ярче всего светились окна в клубе.

По случаю дня рождения света был устроен праздник. Пионеров угощали ухой. На огромных блюдах лежали куски вареной рыбы — костистые лещи, щуки, мелкие и крупные, остроносые стерлядки и усатые, необычайно жирные сомы. Рыбу ели с хлебом и запивали бульоном — юшкой. Юшка считалась деликатесом, ее пили на закуску из граненых стаканов.

К лодкам шли со знаменем, с горном и барабанами. Председатель колхоза и степенные рыбаки пожимали руки пионерам, рыбачки низко кланялись. А какая-то шустрая девушка в желтом цветастом платке подбежала к последней паре. и поцеловала Сергея.

— Спасибо за электричество! — оказала она.

Сергей густо покраснел, смешался, потерял

дар речи.

— Я что? Я только ямы копал... — пробормотал он.

— И у нас, в колхозе, не все невод ставят. Которые сено косят, а уха все равно общая, — рассудительно ответила девушка.

Всю дорогу к лагерю Сергей отмалчивался, не отвечая на язвительные насмешки ребят насчет скорой свадьбы. И только поздно вечером, ложась в постель, он сказал другу:

— Как ты думаешь, Валька, может, это и есть главное?

— Что — главное?

— Главное направление. Дяди-Мишина работа.

— Ветряки ставить, что ли? 

— Не обязательно ветряки. Вообще — электрификация. Помнишь, товарищ Ленин говорил: «Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны». Всей страны! Соображаешь? Не только Москвы, но и таких вот деревень на лесных озерах. Конечно, электрификация — это и есть главное. Пожалуй, я буду электриком. А ты?

Валентин протянул руку товарищу.

Новиковы не отступили от решения, принятого в пионерском лагере. Вернее, не отступил Сергей. Валентин еще много раз колебался, увлекался другими делами, но Сергей был тверд, и друзья, сидевшие в школе за одной партой, оказались за одним столом в институте.

Глава четвертая

РАСЧЕТ И ПРОСЧЕТ

1

Над водой стелется черный дым. По рекам, каналам, морям и океанам пароходы Тутсхолда везут из Европы уголь и сами жгут уголь в пути.

Грохочут поезда. Паровозы, пыхтя, тянут по рельсам вагоны с углем и тоже жгут уголь. Стелется черный дым над степями и джунглями. Дым висит над городами Джанджаристана — там уголь жгут в топках, чтобы привести в движение станки и генераторы. Перевозка, погрузка, выгрузка! От европейских шахт до фабрик Джанджаристана уголь путешествует месяца три, а электрический ток мог бы прибыть через две сотых доли секунды.

Целую гору угля — шестьсот тысяч тонн — в месяц сжигает страна в топках электростанций. Физики утверждают, что энергия тоже имеет вес. От горы угля Джанджаристан получает четыре грамма электричества. Насколько удобнее, разумнее, дешевле и даже гигиеничнее было бы везти из Европы четыре грамма, а не шестьсот тысяч тонн!

Но электричество не выдерживает дальних странствий. Ток слабеет в пути. Добытая с великим трудом энергия уходит на нагревание проводов. Какой же смысл строить дальнюю передачу только для того, чтобы проволока, натянутая между Европой и Джанджаристаном, стала бы немножко теплее?

История электрификации начинается с того момента, когда впервые удалось преодолеть расстояние. Это произошло в 1891 году, когда русский инженер Доливо-Добровольский сумел передать трехфазный ток на сто семьдесят километров — с горного водопада на выставку во Франкфурт-на-Майне.