Соул нервно ходил под разлапистым деревом, тщательно скрывавшим густой тенью выражение на чертах. Заметив приближение бывшего соседа, остановился и обернулся навстречу. Ланакэн уловил неловкость и подавленность товарища.
— Я хотел бы извиниться. Я был несколько резок, но эта григстанка!.. Впрочем ты прав: я поступал, словно самый озверевший из них. Она ведь ещё ребёнок…
— Оставим это. Шамул умирает. Его волей я стал руководить Убежищем и Сопротивлением вообще. Я думаю, тебе стоит пойти со мной и ознакомиться с нашим новым городом. Подготовишь места и затем приведёшь жителей своих деревень. Всё предельно быстро, иначе нам может угрожать раскрытие нашего укрытия.
— Да, конечно, пойдём. Надеюсь, новая стоянка придётся мне по вкусу, — заставил себя усмехнуться Нгдаси.
— Стоянка? Вот что значит не видеть Убежища. Это уже не стойбище, а настоящий город, со своими законами, искусствами, мастерами… Тебе понравится! Вот увидишь! — Осилзский исподлобья изучает собеседника. Как отнесётся к другому известию, куда больше беспокоит теперь бывшего пахаря. Они молча покинули берега Малоокки. Видно здесь далеко: волны трав ветер игриво гонит сквозь местами вздыбленную холмами поверхность, заполняя лёгкие похожим на горькие специи ароматом пыли степей. Над головой с пронзительными взвизгами кувыркается семейка молодых малых драконов[7]. Их пёстрая чешуя искрится на солнце, будто стеклянная мозаика. Через несколько десятков шагов, к своему немалому изумлению, лекарь обнаружил следующую за ними на небольшом расстоянии знакомую фигурку.
— Что она здесь делает? Кажется, пытается проследить наш путь? — обеспокоенно указал на преследовательницу агитатор.
— Она с нами. Эта девчонка безумна. Нельзя же бросить её так. Она пыталась убить себя, — нехотя признался Создатель Убежища.
— Ты с ума сошёл! Убить себя? Ты поверил в это?! — поразился спутник.
— Ты не видел. Она едва соображает. Кто-то заставил её наблюдать за пытками. Не знаю уж, из каких побуждений, однако психика явно не выдержала. Девочка нуждается в опеке, пока состояние хоть незначительно не наладится, — объявил новый предводитель. В воздухе повисла долгая пауза. Подобное выбивает из колеи. Что ни говори, а незнакомка из народа, целенаправленно занявшегося стиранием с лица планеты человечества. Оборона лагеря Сопротивления ставится под удар.
— Что ты делаешь?.. — хрипло прошептал Соул, стараясь вникнуть в ход мыслей товарища.
— Если я пойму, что она опасна, я сам убью её. Даю слово! Хорошо? — твёрдо распорядился бывший крестьянин, приостанавливаясь. Сомнений не ощутил: при необходимости выполнит клятву без колебания. Труда особого не составит.
— Безумен ты, а не она. Могу ли я быть уверен: ты выполнишь данное обещание? После случившегося? — в прищуре серых глаз затаилось раздражение. На столь глубокую наивность у чудом уцелевшего земледельца из Тову напороться никак не ожидал. Нгдаси ощущал и собственную ответственность за поступок приведённого некогда ученика.
— Я сам от всего не в восторге, однако не могу стоять и смотреть, как она пустит себе кровь. Она такое же думающее существо, как и мы…
— Может, ты слишком уж «думающее существо»? Не задумывался над этим? — довольно резко перебил врачеватель. Дальнейшие препирательства, не имеют смысла. Пусть и абсолютная нелепица, но переменить замысел упрямца невозможно, остаётся стараться не упустить из поля зрения подозрительное создание, надеясь, что пощадивший её хоть отчасти прав.
На середине дороги Осилзский предусмотрительно подозвал подопечную и жёстко приказал:
— Когда войдём, постарайся подольше не поднимать глаз. Там не особенно жалуют григстанов. Сама знаешь почему. Причёску эту убери. Уши не должно быть видно.
Молча кивнула, не осмеливаясь поднять головы, не зная, чего ожидать дальше от дикого человека, но тонкие пальчики расторопно принялись вынимать шпильки. Он и сам ещё не полностью сознаёт, на что пошёл из банальной жалости к сломленной душевно девочке. Соул смерил спутницу злым взглядом и презрительно хмыкнул:
— Считаешь, долго сумеешь скрывать её происхождение? При таких роскошных тканях сложно усомниться в том, сколь высокого рода владелица.
— Да уж, — вялое согласие выдало нежелание спорить дальше, к тому же это чистейшая правда: одежды из лучшего шелка, какой можно себе представить, хотя несколько помятые и запылённые, неуместно красят явно богатую модницу. Длинная накидка из шкуры тиомса с шерстяной подстежкой, вероятно, стоит целое состояние, а на конечностях и шее незнакомки буквально переливаются настоящие драгоценности. Шпильки и цепочки, крепящие жгутики, косички и локоны, тоже далеко не обструганные веточки… Особенно примечательным является наличие отнюдь не декоративного меча. Даже за те пару мгновений, которые Осилзскому довелось держать сей клинок, успел определить уникальность искусного творения. Редчайший небесно-голубой сплав мягко переливается в солнечном свете. О таком среди человеческих воинов слывут легенды, рассказывавшие о небывалой прочности и надёжности лезвия. Странно даже представить настолько дорогое оружие у тоненькой девушки: ведь вряд ли вообще умеет фехтовать. И, тем не менее, именно ей и принадлежит удивительная вещь, болтающаяся у пояса, словно пустой кошелёк.
7
Малыми драконами называются мелкие летающие пресмыкающиеся, аналогичные птерозаврам мелких видов.