А вот при увеличении общего количества военно-авиационных заведений и произошла дифференциация в подготовке летных кадров различных специальностей и специализаций. Если раньше летные школы готовили летчиков без учета рода авиации, в которых им придется служить, то накануне войны были созданы специальные школы по подготовке летчиков трех видов авиации: истребительной, разведывательной и бомбардировочной. В штурмовую авиацию направлялись пилоты, окончившие истребительные авиационные училища.
Подготовкой кадров для частей и, как предполагалось, в недалеком будущем – для соединений штурмовой авиации, кроме авиационных школ и училищ, занимались и другие учебные заведения, в которых были открыты военные авиационные отделения, курсы и факультеты. Например, во второй половине 1930-х годов в Военной академии им. М.В. Фрунзе было открыто отделение, а при Военно-морской академии – авиационный факультет. Центры изучения воздушного боя начали действовать в военных округах. Кроме того, было дополнительно создано значительное количество курсов усовершенствования начальствующего состава.
В начале 1941 года Совнарком СССР утвердил новую систему подготовки летных кадров, которая должна была удовлетворить растущие потребности за ближайшие полтора года. Суть новой системы состояла в том, что подготовка летчиков осуществлялась последовательно в учебных заведениях трех ступеней. Первой ступенью являлись военные школы первоначального обучения, которые создавались на базе аэроклубов Осоавиахима. Срок обучения в них зависел от обстановки: в мирное время он составлял один год, в военное – три месяца.
Второй (основной) ступенью считались военные авиационные школы пилотов, где срок обучения в мирное время составлял 9 месяцев, а в военное – 6 месяцев. На их базе курсанты овладевали навыками в пилотировании боевого самолета.
Третья ступень – военные авиационные училища со сроком обучения для мирного времени – 2 года, для военного – 1 год, которые предназначались для подготовки командиров авиационных звеньев и эскадрилий.
В соответствии с замыслом перестройки системы подготовки летных кадров, приказом наркома обороны № 49 военные авиационные училища и школы переформировывались и переводились на новые штаты. Так, например, Чугуевское, Сталинградское, Энгельсское и 1-е Чкаловское военные авиационные училища реорганизовывались в военные школы пилотов, Конотопская, Таганрогская и Кировобадская военные авиационные школы также превращались в военные школы пилотов; Краснодарское, Харьковское, Челябинское и Мелитопольское военные авиационные училища становились военными школами стрелков-бомбардиров и т. д.
Незадолго до начала Великой Отечественной войны вполне сложившаяся система подготовки авиационных кадров подверглась новой корректировке: все двухгодичные авиационные учебные заведения были преобразованы в одногодичные. Своего максимума подготовка летно-технических кадров и формирование новых авиационных частей должны были достичь к весне 1942 года.
Таким образом, можно смело утверждать, что к началу войны многие летные вузы оформились в крупные учреждения с солидной материальной базой, богатым методическим опытом подготовки и воспитания кадров. В то же время строительство ряда авиационных школ отставало от планов их создания в материальном отношении: учебные помещения и аэродромы не были оборудованы, размещение личного состава не обустроено. Также бурный рост количества привел к некомплекту инструкторов и преподавателей. В вузах насчитывалось более 3 тысяч самолетов, однако абсолютное их большинство было устаревших типов.
Развертывание сети новых учебных заведений потребовало изменения и порядка их комплектования. Существовавший до этого принцип добровольности был отменен. С конца 1940 года авиационные училища, школы летчиков и пилотов комплектовались призывниками, имевшими среднее образование. В качестве источников комплектования использовались 20 специализированных школ (так называемых спецшкол) ВВС, созданных в системе Наркоматов просвещения РСФСР и УССР на основе Постановления СНК СССР от 6 ноября 1940 года. В эти школы военизированного типа набирались юноши с семилетним образованием, решившие посвятить себя кадровой службе в Военно-воздушных силах. В спецшколе они получали среднее образование и начальную военную подготовку с авиационным уклоном, позволявшую им впоследствии успешно осваивать программы училищ и школ ВВС. Спецшколы ежегодно должны были направлять в военно-учебные заведения ВВС не менее 1600 человек в качестве абитуриентов, в том числе 75–80 % – в школы первоначального обучения.
Таким образом, можно говорить о том, что к 1941 году не была окончательно сформирована система подготовки летчиков, ориентированных для прохождения службы в штурмовой авиации. При этом интенсивное формирование большого числа новых учебных заведений для ВВС обусловило отставание их оборудования и укомплектования постоянным составом от намеченных сроков.
Предвоенные теоретические взгляды на применение штурмовой авиации
Разработкой вопросов применения различных родов авиации в ходе боевых действий занималось оперативное искусство ВВС, зародившееся в советском военном искусстве как самостоятельная отрасль знаний только в середине 1930-х годов. В соответствии с его положениями, военно-воздушные силы, являясь основным дальнобойным средством, которым могло располагать командование фронта или армии того времени, предназначались главным образом для совместных действий с другими видами вооруженных сил, и прежде всего – с сухопутными войсками, а также для ведения самостоятельных действий. Так, в проекте Полевого устава 1939 года подчеркивалось, что «главнейшая задача авиации заключается в содействии успеху наземных войск в бою и операции». Там же указывалось, что авиация может вести самостоятельную боевую работу (проводить воздушные операции), действуя по объектам глубокого тыла противника. Для самостоятельных действий по удаленным от линии фронта объектам на территории, контролируемой войсками противника, предназначалась дальняя бомбардировочная авиация, а для совместных – главным образом фронтовая и армейская авиация.
В составе последней находились части и подразделения штурмовой авиации.
Для помощи наземным войскам, авиация должна была действовать в тесной взаимосвязи с ними, решая общие задачи. В предвоенный период эти положения конкретизировались, получая научное обоснование и проверяясь на практике, вокруг них велась активная полемика. Поэтому в литературе относительно них можно встретить самые разные формулировки.
Фактически во властных кабинетах победила точка зрения, которая образно и доходчиво была сформулирована командующим ВВС Дальневосточного фронта генерал-лейтенантом авиации К.М. Гусевым, который говорил: «Задачи воздушных сил определяются прежде всего задачами фронта. Я не могу рассматривать действия военно-воздушных сил во фронтовой операции оторванными от определенных [ее] этапов».
Указанные положения начинали появляться и в уставных документах. Так, в Полевом уставе 1936 года, отразившем в своих положениях по отношению к Полевому уставу 1925 года возросшие возможности ВВС Красной армии по взаимодействию с наземными войсками, они формулировались следующим образом: «Авиационные соединения, помимо самостоятельных операций, действуют в тесной оперативно-тактической связи с общевойсковыми соединениями, выполняют задачи по поражению колонн и скоплению войск и боевых средств противника…»[10] Взаимодействие с наземными войсками командованию предписывалось осуществлять главным образом силами штурмовой, легкобомбардировочной и истребительной авиации. В том же уставе конкретизировались задачи для этих родов авиации с требованием применения авиагруппы (АГ) боевой авиации «в период развития боя с целью задержки подходящих резервов противника и поражения его частей, пытающихся прорваться из окружения»[11].