Когда ажиотаж стихает, вижу в отдалении ЧжуВона с серьёзной миной на лице, что как-то диссонирует с общим настроением.
— Всё, девочки, хватит. Комментировать потом будете, и радоваться рано.
Иду к ЧжуВону, что-то меня выражение его лица напрягает. Уходим в его кабинет, он кладёт передо мной на стол сшитую стопку листов. Какой-то договор, читаю…
— На третью и седьмую страницу внимание обрати. Там маркером помечено, — советует ЧжуВон.
— Что?! — ору в бешенстве через десять минут, — Кто это сделал?!
Чжу поднимает успокаивающе руку, у него звонит телефон. После недолгого разговора, звонит сам на вахту, приказывает пропустить какого-то господина Лина ВанГи.
— А вот и они, — зло улыбается ЧжуВон.
— Фирма «КинхЧжоунь»?
Любимый, который сейчас в роли генерального директора, кивает. Я стараюсь ровно дышать, успокаивая рвущийся изнутри вулкан. Такой договор, что я сейчас мельком посмотрела, не часто увидишь. Явнейшая подстава, я теперь понимаю, почему канал был аутсайдером. Реклама фирмы должна идти в самый прамтайм, на пределе возможного. За очень умеренную плату. С оплатой ладно, с таким околонулевым рейтингом тариф более иль менее реальный. Убило меня условие, что канал может отказать в рекламном времени, только если задолженность по оплате больше полугода. Никаких неустоек в нашу пользу не предусмотрено. Совсем никаких! Ни по какому поводу. Зато очень длинный список причин, по которым они могут нам впаять неустойку.
Договор явно мошеннический. Я уже без проверок могу сказать, что фирма за рекламу каналу ничего не платит. Долг сначала полгода накапливается, потом выдвигаются претензии в сумме долга и вуаля! Взаимозачётное погашение. Возможны варианты. Например, канал по итогу платит фирме за то, что делает ему рекламу. Опять изо всех сил давлю ворохнувшуюся внутри жабу. Сумма неустойки с канала в случае единоличного расторжения договора прописана в астрономическую сумму в двадцать миллионов долларов. Козлы!
— Ты куда смотрел? — не удерживаюсь от обидного вопроса. ЧжуВон вздыхает и начинает ругаться.
— Щибаль! Твари! Этого договора я не видел. Он у менеджеров хранился. Я смотрел список контрагентов по платежам за последние три месяца. Полный аудит мы пока не проводили…
— Звони своему хитрому адвокату Ли!
Пока он звонит, я вызываю ДжиХён и озадачиваю её. Та приводит свою предшественницу, что сейчас ходит в её помощницах. Средних лет симпатичная женщина робко присаживается за стол и вздрагивает от шлёпнувшегося перед ней договора.
— Кто это пропустил?! — чуть не хором говорим с ЧжуВоном.
Попытка найти стервеца не удалась. Уволился перед сменой владельцев. Вовремя сделал ноги. Оно и к лучшему, мне сейчас трудно удержаться от рукоприкладства. Секретарша исчезает по кивку ЧжуВона.
Прибывает главсволочь господин Лин ВанГи. По дорамным законам он должен выглядеть скользким и отвратительным типом, но нет. Вполне приличный и с виду порядочный благообразный дядечка возрастом, на глазок, за пятьдесят. Слегка седоватый, но без залысин.
Очешуительный получился день Х!
Это ультиматум! Я молчу, я даже здороваться с ним не стала. И правильно сделала, всё больше себя хвалю. Господин Лин не отступает ни на миллиметр.
— Господин Ким, с вас неустойка в сто миллионов вон, — это его первые слова после приветствия и ни на шаг он не отступает. Оказывается, мы должны были впаять рекламу их дурацкой кухонной посуды прямо в мой ролик! Или сразу после него.
— Давайте сделаем так, господин Лин, — предлагает Чжу, — мы платим вам эти сто миллионов, но тут же расторгаем контракт.
— А зачем нам его разрывать? — улыбка Лина прямо-таки обворожительна, — Он нас вполне устраивает.
Ещё бы он вас не устраивал! Мне приходит в голову одна мысль, вытаскиваю смартфон и отправляю краткое распоряжение ГаБи.
— Нас не устраивает, — ЧжуВон, вот молодец, его улыбка не уступает в обаянии улыбке собеседника.
Лин пожимает плечами, что расшифровывается элементарно: это ваши проблемы.
Когда уходит, с такой же чарующей улыбкой, предупреждает:
— Если завтра не перечисляете деньги, послезавтра получаете судебный иск.
— Ваш иск мы будем считать объявлением войны. Со всеми вытекающими последствиями, — свои единственные слова этому мерзавцу я говорю, глядя в сторону. Поэтому улыбаюсь ЧжуВону, который сообщает, как только мы остаёмся одни: