Твой отец вернулся домой — на редкость довольным. Говорил, что обнаруженное на Ветерисе продвинет его исследования далеко вперёд. Спустя полгода затворничества в лаборатории, он отправился в Солар, вместе со всеми своими записями — и больше не вернулся.
Старик смахнул ладью Нормана с доски, и поставил на ее место своего коня.
— Да, и очень жаль, что копий его документов у меня не осталось, — задумчиво протянул парень, глядя на доску. Шансов победить было невероятно мало, но все-же… Следующим ходом он разменял ещё одну ладью на слона.
— Сдались они тебе, — проворчал Ластор, вновь переходя на элирийский, — Думаю, из за этих файлов он и пропал, — он махнул рукой, — А ты с тех пор носится по галактике как угорелый, и ищешь непонятно что. Зачем тебе эти древности?
Норман ничего не ответил. Да он и сам не знал, что ищет. Раньше ему казалось, что он постигает тайны мироздания, но на деле это было выдуманное развлечение, и он лишь следовал той истории, что сам сочинил. После событий на Эдеме и смерти Кайри все изменилось. Ему казалось, что ещё немного — и он сообразит, что ему суждено сделать, но этот момент все никак не наступал. До сегодняшнего дня. Теперь Норман знал — его отец нашел нечто, что заставило его исчезнуть без следа. Наверняка это что-то важное. Что-то, похожее на тот проект, который ищет Виктор, и это тоже связано с Древними.
— Эй, парень!
Норман тряхнул головой.
— Извини, я задумался.
— Вот об этом я и говорю! Тебя что-то гнетет, — продолжил Ластор, запирая черного короля в коробку из пешек своим вторым конем, — С тех самых пор, как ты прилетел. Днём пропадаешь в лесу, ночью копаешься в своих файлах, не спишь нормально. Ни слова о последнем году жизни. И глаза у тебя точно такие же, как и тогда когда ты понял, что Клауд больше не вернётся.
Норман внимательно посмотрел на старика.
— Я не хочу втягивать тебя в свои проблемы, Ластор, ты должен это понимать. Со мной кое-что произошло — на Эдеме. Много всего, и за очень короткое время. Погибли люди, и в этом есть моя вина. Ответов на свои вопросы я не нашел — последних только прибавилось. И даже если я тебе расскажу все как есть, — Норман подвинул своего слона на три клетки, и закрыл королю Ластора все пути к отступлению, — То ничего не изменится — по крайней мере, для меня. Шах и мат.
Старик, слушавший его, удивлённо посмотрел на доску. Осознав, что эту партию он проиграл, Ластор оскалился, и хлопнул Нормана по плечу.
— Да и хрен бы с тобой, в таком случае. Расскажешь, если захочешь, — он встал из кресла, сходил на кухню и вернулся с ещё одним кувшином, — Судя по всему, мы с тобой оказались заперты на два-три дня. Можем обсудить твою невероятную победу, если хочешь.
* * *
Норман. Позднее.
Старый лакей немного ошибся — буря не утихала целых пять дней, и когда за окнами второго этажа в просветах облаков наконец проглянулось небо, Норману пришлось вылезать через них, и откапывать дом. Мясо, разумеется, закончилось, и парень отправился на охоту, надеясь подстрелить хотя-бы щуплого зайца.
За эти дни он хорошенько обдумал свое положение, и пришел к выводу, что в скором времени ему придется оставить Ластора. Норман хотел понять, над чем работал его отец, и почему он так внезапно исчез, но узнать это, оставаясь в глуши было невозможно. Впрочем, это была не единственная причина. Хотя предпосылок для беспокойства не было, Норман все-же ощущал нечто тревожное. Нарастающий ком страха, родившийся в районе сердца. Откуда он взялся, Норман не знал, но чувствовал, как эта мерзость вот уже несколько дней опутывает его своими щупальцами. Избавится от этого ощущения никак не удавалось, и возможно поэтому выследив семейство гуран, он первым же выстрелом промазал и спугнул их.
Норман шел по следу несколько часов, пытаясь догнать дичь — но тщетно. Он уже подумывал вернуться с пустыми руками — скоро начнет смеркаться, а он забрался достаточно далеко от дома, спустившись в скованную холодом долину.
Неожиданно его раздумья оказались развеяны — чуть ниже по замёрзшей реке Норман заметил двух резвящихся детёнышей гуран. Они были похожи на тех животных, что когда-то жили на Земле: тонкие ножки, длинные шеи, короткие хвостики. Темно коричневая расцветка, несколько белых полос на спине, и крошечные рожки. Улисс тут-же определил, что этим малышам нет ещё и трёх месяцев.
Норман скользнул за один из больших камней, в изобилии разбросанных по берегу реки, и скинул с плеча винтовку. Настроив ее на короткую очередь, он медленно выглянул из-за укрытия.
Ветер дул ему в лицо, и чуть наискось от животных. Это было на руку — значит, они его не почуют. Норман знал — если двое детенышей здесь играют, значит их родители должны быть неподалеку. Он поймал в прицел малышей, смешно скользящих по льду, и перевел взгляд дальше, осматривая заросший густым лесом склон на другом берегу реки. Он был занесён толстым слоем снега, и мощные лапы хвойных деревьев прикрывали чащобу от посторонних взглядов.
А вот и цепочка следов — тянется от реки к лесу, чуть ниже по течению от того места, где резвились маленькие гураны. Шорох ветвей, и Норман плавно повел стволом в ту сторону, внимательно вглядываясь в прицел. Так и есть, сразу за деревьями ходит самка — разрывает снег и промерзшую землю, ищет съедобные корни.
Убивать мать этих малышей Норман совсем не хотел — без нее они не протянут и недели, а таких прекрасных и гордых животных он не видел очень давно. Но вот если рядом есть самец…
Норман знал, что мужские особи гуран не привязаны к одной самке, и их популяция на порядок выше чем женских — многие самцы, прежде чем приступить к брачным играм, сражались со своими соперниками насмерть, изрядно сокращая количество себе подобных. И даже если бы Нормана поймали за браконьерство, за убийство самца гуран он бы отделался лишь небольшим штрафом.
Мужские особи этого вида были большими, сильными и жестокими животными. Высота в холке среднего гурана была почти два метра, и если ранить такое существо, или напасть на его детей, оно становилось очень опасным — и именно поэтому сейчас у Нормана не было права на ошибку. Он продолжал осматривать местность, но нигде не мог обнаружить даже следов самца. Уже почти бросив это дело, он вновь спрятался за камень, и счистил наледь с прицела — и в этот самый момент краем глаза заметил движение совсем недалеко от себя.
Развернувшись, он увидел выходящего из леса позади себя самца. Он был как раз такой, каким его представлял Норман — двухметровое копытное с мощными ветвистыми рогами, длинной шерстью и небольшой бородкой, превратившейся в сосульку.
Норман медленно поднял винтовку к плечу: перекрестие оптики выхватило грудь животного.
Неожиданно тот сорвался с места, и побежал прямо на Нормана! Парень этого не ожидал, но смог прицелиться точнее уже после того, как первая пуля выбила фонтанчик снега за спиной гурана.