Зинка все ближе поступала к мужу, сжимая крепче кулаки. Глеб, сидя на диване, сдерживался из последних сил. Тупость и ограниченность этой женщины всегда вызывали в нем раздражение, граничащее с бешенством, но сейчас, смотря на эту полупьяную бабу, готов был хохотать до слез. Он сам себе поражался, как у него, вроде бы неглупого мужчины, хватило ума жениться на этой женщине. Все в ней вызывало отвращение, и эта мужицкая тяжелая поступь, словно у старой клячи, запряженной в телегу, и лицо, карикатурно разукрашенное косметикой, так, что больше походило на маску с редкими зубами. Вечно помятая, непричесанная. Не о такой жене мечтал он по ночам в полном одиночестве. Как же далеко стоял его идеал женщины от жены. Он даже глаза прикрыл в надежде, что это нечто куда-нибудь испарится.
— Послушай, Зина, отпусти меня, — слова вырвавшиеся против его воли, казалось, шли из самой глубины сердца, в них было все: и отчаяние, и тоска, и безысходность.
Он попытался еще раз убедить свою благоверную дать ему свободу.
— Зинаида, послушай, я все тебе оставлю. Все, будь уверена, и квартиру, и машину, и все деньги наши, которые лежат на сберкнижке, поверь, я еще и ползарплаты тебе отдавать буду, я обещаю, ты не будешь испытывать нужды. Только прошу, отпусти меня.
— Ну опять завел ту же песню, тябе что еще не надоело? Я сказала, чтоб и не просил. Мене без мужа нельзя. Как люди обо мне думать будут? А я порядочная, мяне потом прохода давать не будуть, и тыкать пальцем будут, что вот, мол, брошенная пошла. Не-а, и не проси.
— Так найди себе другого мужа, — не сдавался Глеб.
— Где жа я его искать буду? — Удивилась Зинаида.
— Да уж, и где ты его искать будешь, дорогая. Ладно, иди спать, я очень устал, отложим разговор к твоему возращению. Думаю нам нужно побыть врозь, а там решим, может и придем к консенсусу, — Глеб поднялся с дивана, давая понять, что разговор окончен, и подошел к ночнику.
Зинаида, громко хлопнув дверью, направилась к себе, не упустив возможности оставить последний аккорд за собой.
— Да уж последнее слово всегда за тобой, — пробормотал Глеб, выключая ночник.
Зинаида кипела от злости.
— Это ж надо, опять за свое. Развода он захотел, а дулю с маком тябе не надо, — шипела словно гадюка, направляясь в спальню.
Войдя, она плотно прикрыла за собой дверь и полезла в шкаф, где за всякими тряпками была спрятана бутылка. Усевшись на постель, зубами вытянула пробку и глотнула прямо с горлышка, наслаждаясь ощущением горячительной жидкости, заполнявшей все внутри.
— Эх, хорошо, — крякнув с удовольствием, Зинка поставила бутылку и задумалась. Действие спиртного сказалось моментально. Не расстилая постель, она тут же отключилась.
— Зин, а, Зин, — услыхала Зинка будто из далека.
Кто-то сильной рукой тряс ее за плечо. Нехотя открыв глаза, она увидала склонившеюся над ней Галину с опухшей рожей. Та неистово тормошила ее, пытаясь разбудить.
— Ну чаго тебе? — Буркнула Зинаида, скидывая со своего плеча руку Галины. — У нас че, землетрясения?
— Чаго? — Оглядываясь вокруг, переспросила та. — Не-а, с чего ты взяла?
— Так какова хрена ты меня дергаешь так, словно вокруг пожар? — Злобно спросила Зинаида, садясь на постели.
— Да я, Зин, понять не могу, щас вечер, али как? Твой-то с работы пришел?
— Уже ушел! Ты дорогая дрыхла что убитая до утра.
— А мне показалось, я на мянуточку веки смежила, а тут…
— Давай собирайся, — перебила Зинка подругу, прогоняя остатки сна.
— Куды?
— Мы с тобой в дяревню уезжаем.
— Зачем? — Все еще не понимая, спросила Галина.
— Поедем мать мою проведать.
— Не-а, я не поеду, — заартачилась та. — Мне эта дяревня вот тут сидит, — махнула ладонью у горла, — да и денег у меня нету, мать тока на билет в город и насобирала. Я лучше здеся побуду.
— Интересно, и где это здеся? — С издевкой в голосе спросила хозяйка.
— Ну… — запнулась незадачливая гостья, — хотя бы у тебя здеся, по хозяйству пригляжу, а ты поезжай.
— Я что-то тебя не понимаю, — сменила тактику Зинаида, сообразив, что так просто ее в деревню обратно не затянешь.
— А чаво тут понимать. Ты сама подумай, я оттуда улепетывала с такими трудами, а ты меня хочешь назад отвезть. Ты бы сама поехала? Да я тябе уже говорила, деняг у меня нету.
— За деньги не волнуйся, — доставая пачку сложенных пополам купюр из кармана халата, успокоила подругу Зинка. — За все плачу я. Да и вообще, ты мне вчерась в преданности клялась, али нет?