— Мам, ну что она все время лезет с нравоучениями?! — Завыла Клавдия, держась за живот. — Скорей беги скорую вызывай, а то я умру!
— Ну кто это придумал, соединить наслаждения с болью? — Мать смотрела то на дочь то на бабку, не зная на что решиться. Ослушаться мать она не могла, но и дочь жалко.
— Мам, — подошла к старухе Соня, мать Клавдии. — Может, правда в больницу? Может, Господу угодно, чтоб она не дома рожала, а…
— Богу угодно рождение этого ребенка. Ладно уж, делайте как знаете. Я молиться буду. Обрадованная женщина быстро метнулась в угол успокоить дочь.
— Бабка добро дала. — Произнесла мать, поглаживая дочь по волосам. — Ты потерпи еще немного.
— Да иди же ты поскорей, — заныла Клавдия, согнувшись в очередном приступе боли. — Ба, будь милосердной, помоги снять боль. Ты же можешь.
— Не хнычь. Тоже мне, боль, — бормотала старуха, приближаясь к постели внучке. — Ляг на спину.
— Не могу, — хныкала Клавдия, поворачиваясь, — болит.
— У всех болит, на-ка вот, одень на шею. — Бабка подала внучке медальон на серебряной цепочке. — Пока не родишь, не вздумай снять.
— Что это?
— Оберег на благополучное разрешения младенца, а теперь выпей этот отвар, бабка подала плошку, наполненную теплой похожей на чай с плавающими белыми кусочками какого-то корня. Клавдия нехотя приняла сосуд, но перечить бабке не стала, и отпила.
— Давай до дна пей, а коренья съешь, это белая лилия она тебе при родах поможет. — Прикладывая старческую руку к животу, бурчала старуха. — Эх, шустрая девчонка, наша порода.
— Почему ты думаешь, что девчонка? — Спросила Клавдия, чувствуя как боль мало помалу отступает под бабушкиной рукой. — Может это мальчишка. Мой, мальчика хочет.
— Ты, внученька, не волнуйся, эта ему заменит любого мальчика.
— Ба, ты меня пугаешь, ну почему ты все время говоришь загадками. Мама, как не спросишь, только отмалчивается или говорит, что не время. «Придет час, узнаешь», а когда же он придет?
— Пришел, милая, пришел. Родишь ты в полдень, как планида ее станет. Венера соединится с Солнцем, так что не торопись в свою больницу. А ребенок этот предвестник перемен, вот только хороших или плохих, только Богу известно. А нам, простым смертным, знать этого не дано. Но силой наделена будет безмерной.
— Что, больше чем у тебя? — Удивилась внучка.
— У меня? — Усмехнулась старуха. — Да я ручеёк супротив водопада, я ветерок супротив урагана. Вот какая честь тебе девочка моя выпала.
Клавдия задумалась.
— Ба, это что же получается, тебе сила дана, матери моей дана, а я не получила силы, зато должна родить ребенка, с такими данными. Нет, это нечестно. Нечего себе счастьечко выпало на мою голову. Это ж как в том анекдоте, упало на нее счастье и раздавило.
— Не богохульствуй, у каждого свое предназначение на земле. У нас с твоей матерью вырастить хорошую мать для этого ребенка, а у тебя стать хорошей матерью для неё. Наш род вечно призван служить Богу. Эту клятву еще Клеандра дала, вымаливая всепрощения Господа для нашего рода.
— А кто такая Клеандра?
— Душа той, которая у тебя сейчас под сердцем.
— Ба, так ты же говорила, что это Катерина?
— Имен может быть много, а душа, деточка, одна. Клеандра или Катерина, самое главное, что душенька ее, нашей спасительницы. Теперь-то мы сможем избавиться от заклятия рождаться в этом месте.
Во дворе хлопнула калитка, кто-то скоро пробежал через двор, в сенях скрипнула дверь.
— Ну вот и мать твоя вернулась. — Произнесла бабка, поднимаясь с постели, на которой лежала Клавдия.
— Ба, не уходи, а то опять болеть будет.
— Не будет пока. И запомни, родишь в полдень над восходящей планетой Солнца и уходящей утренней Венерой, как раз в точке их соприкосновения, в двенадцать часов и одну минуту.
— Мам, ну что ты её пугаешь, — снимая платок, суетилась Соня. — Все дочка будем собираться. Скорую я вызвала, скоро приедут.
— Ну да, смотри, скоро, — пробурчала старуха, — знаем мы их «скоро». Пускай детинка лежит, успеется. Я, Клавдия, скажу, когда собираться.
— Мам, а ты Федьке-то на работу позвонила? — Заволновалась Клавдия.
— Не волнуйся, позвонила, его на месте не было, да сказали передадут. И что за работа у него такая ночами нормальные мужики дома спят, а его ни днем ни ночью найти нельзя.
— Мама зря ты о нем так, он ведь инженер, на нем столько народу держится.
— Вот я и говорю, народу держится, а жену на старух оставил.
Соня суетилась, пытаясь собрать дочь в больницу, бегая по дому из угла в угол, что-то ища, перерывая вещи в сундуке.
— Знаешь, доченька, я тут сберегла кое-что, еще после тебя остались одеяльце и пеленочки. Так я тебе их приготовлю, с собой возьмешь, тут…