— Дак он это, — засуетилась, оправдываясь, Зинаида, — он хочет книжки свои забрать да вещи, там, костюмы, рубашки.
— А книжки дорого стоят? — Рассматривая стоящие в глубине шкафов тома, поинтересовался Гришка.
— Да зачем они нам нужны, Гришань? Толька пыль собирают.
— Я спрашиваю, сколько они стоят? Ты что ж, Зинаида, глухая стала?
— Ну, не знаю, он все деньги на них тратил. Я так ругалась, это ж надо на макулатуру столько деняг тратить.
— Значь, дорого. Чтоб книжек не отдавала, ясно?
— Хорошо. Гришаня, как скажешь.
— А теперича я хочу увидеть машину, — все больше входил в роль хозяина Григорий.
— Ключи в прихожей на полке ляжат, а гараж… — Зинка подвела его к окошку и указала на стоящие в ряд кирпичные постройки, — наш под тринадцатым номером.
— Хорошо.
Гришка взял с полки ключи и, хлопнув дверью, отправился осматривать машину. Зинаида прошла в кухню, увидев кипящий вовсю чайник, выключила газ и уселась на табурет. Призадумалась. Внутри будто кошки скребли, чувство вины перед мужем ее не оставляло. Словно предупреждение, неожиданно раздался звонок в дверь. Зинка встала и направилась в прихожую. «Видимо, Григорий не смог найти гараж», подумала на ходу она, но, открыв дверь, увидела водителя мужа. Она вопросительно уставилась на него.
— Я приехал забрать вещи Глеба Леонидовича, — угрюмо сообщил о цели своего приезда водитель.
— Дак он же сам хотел вечером приехать.
— Он решил не беспокоить вас своим присутствием. Вот, — вытянул из кармана брюк ключи и протянул их Зинке водитель, — от квартиры.
— Подожди, я скоро.
Захлопнув перед носом мужчины дверь, Зинка помчалась в комнату. Вытянув из-под дивана чемодан, она принялась складывать туда вещи Глеба. Сборы много времени не заняли, уже через десять минут набитый чемодан стоял у порога.
— Вот.
— Премного вам благодарен, Зинаида Петровна, — со злостью произнес водитель, беря чемодан, — и запомните, не видать вам счастья в жизни, не тем путем вы к нему стремитесь.
— Не тябе меня учить! — Злобно крикнула Зинаида и хлопнула дверью.
— Да уж, не мне, — бурчал, спускаясь по лестнице, Николай Васильевич, склонившись под тяжестью чемодана, — да только жизнь тебя, Зинаида, уж точно научит.
— Чаго прешь, как танка! — Услыхал чей-то голос задумавшийся водитель.
— Простите, не заметил, задумался, — стал он извиняться.
— Не заметил он, так зеньки протри, — грубо ответил тот, проходя в подъезд.
Николай Васильевич опустил чемодан и внимательно посмотрел в спину удаляющемуся парню.
— Точно, новый Зинкин хахаль. Да уж, под стать себе нашла, — водитель улыбнулся и, подняв чемодан, направился к машине.
— Я совсем этих городских не пойму, они ходют, а по сторонам не смотрют, — заходя в квартиру, пожаловался Григорий.
Не услышав ответа, он прошел на кухню. Зинаида сидела, подперев руками подбородок, и хмурилась. Увидев вошедшего Григория, она вопросительно взглянула на него.
— Ты чаго расселась? — Недовольно спросил Гришка, — где еда? Ты что ж, меня голодом решила заморить?
— Что ты, Гриш.
Зинка тут же вскочила и кинулась накрывать стол. Быстро достала из холодильника колбасу и сыр, положила в тарелки жареной картошки, порезала салат и налила чай.
— Я тябе вот что скажу, Зинка, у меня не побалуешь. Так что старайся мужу угодить, Ясно тябе?
— Ну чаго ты завелся? Лучше скажи, ты машину посмотрел?
— Посмотрел, только там ко мне один сосед, наверное, подошел и спрашивает, мол, где это хозяин. Я ему и говорю, что, мол, я хозяин, а он так удивленно, а что, мол, Глеб Леонидович машину продал?
— А ты что же ответил?
— Я сказал, что, мол, не его это дело. А ты, Зинка, значь, должна всем сказать, что я тяперь хозяин. Поняла?
— Хорошо, Гришань, — вздохнула женщина.
— А чаго это ты так вздыхаешь? Али чем-то не довольна? — Гришка с подозрительностью посмотрел на Зинаиду.
— Да нет, все хорошо. Тут только водитель мужа приезжал, вещи забрал и ключи привез.
— Ну и че ты недовольна? Радоваться должна, а ключи мне давай, — тут же потребовал Григорий, — так, это я, значь, с ним столкнулся в подъезде.
— Наверно, — пожала плечами Зинаида.
Из головы у нее все не выходили слова о счастье, сказанные Николаем Петровичем. Как-то тревожно было на душе. Казалось, все, что она делала, было не правильно. Страсть к хорошей жизни привела ее к накопительству все большего и большего количества денег и материальных благ. Это не позволяло глубоко задуматься над нравственной стороной этого вопроса. Пригласив Григория за стол, сама сказалась больной и отправилась в спальню прилечь. Червоточина подтачивала изнутри, настроение от прихода водителя было безвозвратно испорчено. Григорий задерживать новоиспеченную жену не стал, в голове у него созревал план действий на сегодня: нужно было все просмотреть, пересчитать, оценить. И потому уход Зинаиды для него был как раз к месту.