– Тропа там есть, – сказала девочка. – Но… не знаю, как туда попасть. Тропа длинная, извилистая, и человеку по ней не пройти. Она даже для опустошителей очень тя…
– Но все же есть тропа, по которой может пройти смелый человек? – с надеждой прервал ее Габорн.
– Да, – сказала Аверан. – Но там, под землей, миллионы тоннелей. И сотни… чего-то вроде муравейников, где живут опустошители, в каждом тысячи ходов. В поисках муравейника Великой Хозяйки можно провести всю жизнь! И если даже его найдешь, это еще не все – попробуй отыщи в нем ее.
Габорн так и сверлил ее глазами. Аверан поняла, о чем он думает. Хочет идти в Подземный Мир. Но дорогу туда она не знала.
– Что здесь происходит? – спросил кто-то.
Девочка обернулась. У входа в сад стоял чародей в желто-коричневом одеянии. На вид это был добродушный старичок с обветренным лицом и кожей странного зеленоватого оттенка. Глаза у него были голубые, как небо в летний поддень. В волосах, когда-то орехового цвета, обильно пробивалась седина. У него была густая борода, на щеках играл румянец. Одеяние же как будто было соткано из древесных корешков.
Никогда раньше Аверан не приходилось видеть чародея Земли. Но все в нем показалось ей знакомым. Она никогда не видела своего отца. Как все говорили, его съели опустошители, когда она была совсем маленькой. Но сейчас, глядя на чародея, она подумала, что все, вероятно, ей лгали. Может быть, ее отцом был вот этот человек.
Чародей смотрел на девочку так напряженно, словно хотел взглядом прожечь в ней дырку. Она ощущала силу, живущую в нем, силу, которая была старше гор, крепче железа.
Позади него стояли Миррима и зеленая женщина, которая упала с неба.
– Аверан! – сказала вдруг последняя.
Чародей двинулся вперед, и во внезапно накрывшей сад тишине явственно послышался шорох его одежды. Зеленая женщина пошла за ним.
Возле девочки он остановился, посмотрел на бледные корешки, проросшие в ее курточке.
– Дитя мое, – мягко сказал Биннесман, – покажи-ка мне свои руки.
Аверан протянула ему руки ладонями вверх. Они зудели еще сильнее. На ладонях вчера виднелись бесформенные зеленые пятна, словно кровь зеленой женщины впиталась в ее кожу.
Но сейчас она с удивлением увидела на них отчетливый рисунок. Любой человек с уверенностью сказал бы, что это дубовые листья.
Биннесман улыбнулся, затем коснулся обеих ее ладоней. Зуд сразу же прошел, и затихла тупая боль в голове.
Один из королевских советников, старик с серебряными волосами, посмотрел на ее руки и изумленно сказал:
– Да она родилась чародейкой!
ГЛАВА 10
УДИВИТЕЛЬНЫЕ ВЕСТИ
Коли станешь слушать, от ребенка узнаешь не меньше, чем он от тебя,
Иом с бьющимся сердцем смотрела на Аверан. Такая маленькая, хрупкая девочка, думала она. Но явилась словно знамение судьбы.
Иом думала, что муж ошибается. Она полагала, что Место Костей существует только в его воображении, что он просто не может смириться, что Земля его отвергает.
Теперь же она испугалась, что Габорн заставит это невинное дитя вести его в Подземный Мир, воевать с Великой Истинной Хозяйкой.
Биннесман наклонился к девочке. Родилась чародейкой. Слова Джеримаса так и звенели у всех в ушах.
– Она родилась не просто чародейкой, – заметил Биннесман. – Это Охранительница Земли – ученица, которую я так долго ждал.
Он взял девочку за руку и нежно ей улыбнулся. Мягким голосом и ласковым прикосновением он хотел успокоить ребенка. Но и сам чародей был чем-то обеспокоен – Иом поняла это по его напряженной позе и по тому, как он прятал глаза от девочки.
– Не будем говорить при дневном свете, – сказал Биннесман. – Пойдем-ка со мной.
Держа Аверан за руку, он провел ее в общую залу постоялого двора. Все потянулись за ними, окружили скамью, куда села девочка, а кто не поместился, встал в дверях.
Усадив ее, Биннесман спросил:
– Скажи мне, детка, тебя зовут Аверан? Девочка кивнула.
– Откуда это знает вильде?
– Я летела на грааке и увидела, как она падала с неба. Тогда я приземлилась, попыталась ей помочь и выпачкалась в ее крови. Потом она пошла со мной на север, в Каррис…
– Хм – м… – сказал Биннесман. – Тебе не кажется, что это странное совпадение – я потерял вильде и именно ты его нашла?
Аверан пожала плечами:
– Это не просто совпадение, – продолжал Биннесман. – Скажи мне, о чем ты думала, когда все это происходило?
– Точно не помню, – ответила Аверан. – Я думала… надеялась, что кто-нибудь явится и мне поможет.
– Хм… Ты наездница? И ладишь с животными, я полагаю. Ты любишь их?
– Да, – кивнула Аверан.
– И с грааками ладишь?
– Мастер Бранд говорил, что я с ними управляюсь лучше всех, кого он учил. Он собирался когда-нибудь сделать и меня мастером.
– Хм-м-м… – задумчиво протянул Биннесман. – А любимый зверь у тебя есть? Аверан покачала головой:
– Я их всех люблю.
Биннесман поразмыслил некоторое время.
– А растения или камни ты любишь больше, чем зверей?
– Как можно любить камень больше, чем зверя? – спросила Аверан.
– Кое-кто любит, – сказал Биннесман. – Я вот, например, люблю растения почти так же сильно, как людей. В детстве я часто гулял в лугах, считал лютики и зерна в пшеничных снопах. Разглядывал часами, как вьется по дереву плющ. Порой мне казалось, что меня вот-вот осенит откровение. И я готов был… вечно сидеть и слушать, не шепчут ли мне луговые травы какую-нибудь мировую истину.
Я пытался представить себе, о чем думает дуб, как далеко протягиваются под землей корни осины, и гадал, какие сны видит ива. А ты когда-нибудь думала об этом?
– Вы говорите как сумасшедший! – выпалила Аверан.
Джеримас издал лающий смешок и сказал:
– Вот ребенок, который высказывается откровенно!
– Наверно, я кажусь сумасшедшим, – признал Биннесман. – Однако каждый человек слегка безумен, и тот безумен более других, кто не решается признаться себе в этом. А чародеи, как всякий скажет, и вовсе сумасшедшие.
Аверан кивнула, будто получила разумное объяснение.
– Я люблю Землю, – продолжал Биннесман. – И знаю, что ты тоже должна ее любить, по-своему. Нет ничего плохого или позорного в столь горячей любви к ней. Познавая себя, ты обретаешь великую силу. Эта сила таится в изучении жизни растений, животных и камней. Она составляет суть Сил Земли.
На твоих руках появились зеленые пятна, потому что по жилам твоим течет Кровь Земли.
– Но… – сказала Аверан. – Я… это вышло случайно. На них попала кровь зеленой женщины. Биннесман покачал головой.
– Нет. Кровь Земли была в тебе всегда. Она была частью тебя с тех пор, как ты родилась. Ты родилась чародейкой. А среди нас, избранников Земли, кровь взывает к крови. Вот почему я только что вышел в сад. Я почувствовал тебя. Более того, я подозреваю, что это ты вызвала вильде с небес. И ты не могла стереть с рук зеленую кровь, поскольку та же кровь течет в тебе. Подобное притянуло подобное.
– Но с тех пор я чувствую себя так необычно, – возразила Аверан. – Я… обрела странные новые силы.
– В свое время они разовьются, – заверил ее Биннесман. – Лишняя Кровь Земли и ускорила процесс, заставила тебя кое-что понять. И уверяю тебя – не будь ты избранницей Земли, зеленая кровь с твоих рук смылась бы.
Иом слушала как зачарованная. Она не сводила с девочки глаз. У Аверан были рыжие волосы, веснушки, она выглядела как самый заурядный ребенок, если не считать удивительной зеленой татуировки на руках. Но в глазах ее читались такие глубина и сила духа, и зрелость, какие редко встретишь даже у взрослой женщины.
Габорн решился спросить:
– Ты говоришь, у тебя появились странные силы. Расскажи о них.
Аверан посмотрела на столпившихся вокруг людей, словно боясь говорить об этом вслух, боясь, что никто не поверит.
– Говори же, – подбодрил ее Биннесман.