Пока Фейкаалд седлал коня, король со свитой уже выехал из города на равнину. И советник Радж Ахтена поскакал вдогон.
ГЛАВА 15
ПАГУБНОЕ ВЛИЯНИЕ
Мысли – это нити, к которым привязаны наши деяния. Деяния – это веревки, к которым привязаны наши привычки. Привычки же – это цепи, к которым привязана наша судьба.
Избегай дурных мыслей, и злая судьба минует тебя.
Радж Ахтен скакал в Картиш, преисполненный решимости и дурных предчувствий.
Близились к кульминации труды всей его жизни – усилия сделаться Суммой Всех Людей, совершенствование в воинском искусстве.
Мысленным взором он видел опустошителей в Картише, разоряющих его, как разоряли они Каррис, видел хлопочущую над Руной Опустошения Госпожу Подземного Мира под охраной воинов. И картина эта внушала ему страх.
Но в Картише находились также и его лучшие войска. Он представлял себе скачущих в атаку рыцарей в шафрановых куртках, их развевающиеся на ветру красные накидки, летящие в опустошителей копья.
Об этом сражении поэты сложат немало сказаний, и не один век отцы будут рассказывать о нем своим детям вечерами перед очагом.
Утро застало Радж Ахтена на спуске с гор Хест – солнце поднялось у него за спиной, залив светом раскинувшиеся впереди пустыни Маттайи. Рассветные лучи окрасили пески в розовый цвет с редкими бледно-аметистовыми прожилками – то были ручьи, по берегам которых буйно разрослась зелень. На севере виднелись Спящие Слоны – скалы охряного цвета, выглядевшие издалека, как стадо слонов.
Примерно в пятидесяти милях впереди он заметил всадников в темных одеждах, растянувшихся цепочкой по дороге – опередивших его Укваза Фахаракина и ах'келлахцев Разглядеть их с такого расстояния было трудно из-за воздушного марева и поднятой ими пыли.
Конь Радж Ахтена устал. Даже на таком прекрасном жеребце догнать всадников ему не удалось бы. Нужна была свежая лошадь.
Укваз и его люди скакали в Саландар, откуда могли направиться в самый центр Индопала. А там Укваз начнет собирать недовольных, лордов, которые не любят Радж Ахтена, которые таят на него обиду и готовы предать в любой момент, и настраивать их выступить против него.
В Саландаре Радж Ахтен мог достать свежего коня, но не был уверен, что это безопасно. Если Фахаракин догадался, кто едет следом, он вполне мог устроить для него засаду. Саландар был для этого весьма подходящим местом.
Высоко в небе он разглядел шар своих пламяплетов, яркое пятнышко, похожее на синего граака. Он приказал им как можно быстрее лететь следом, но шар, несомый воздушными потоками, уже опережал даже его сильного коня.
Так они доберутся до Картиша раньше него.
С гор пустыня казалась нагой и безжизненной. Однако стоило ему спуститься на равнину, как всюду обнаружилась жизнь. В холмах перелетали с дерева на дерево козодои, охотясь на утренних мотыльков. Перескакивая с камня на камень, прочь с его дороги поспешил горный баран. С берега ручья взлетели крикливым облаком огненнохвостые ткачики.
Здесь, на границе пустыни, зимой часто шли дожди, и в каждой складке гор густо росли деревья.
Радж Ахтен любил пустыни Индопала.
Он доехал до деревни Харик и остановился у колодца, где какие-то женщины в белых муслиновых платьях под зелеными покрывалами набрали для него и его коня воды. Лошадь под ним была чужая, лицо он скрывал под капюшоном. Если не присматриваться, не узнаешь. И пока впереди едут жаждущие его крови ах'келлахцы, так, пожалуй, и лучше.
Женщины все же ухитрились разглядеть под капюшоном его черты, узнали и начали лебезить перед ним.
Деревня была почти пуста, поскольку на зиму многие из горных жителей уходили на юг по Старому Перечному Пути, поглубже в жаркий Индопал.
Для тех же, кто оставался, это было время праздников. Урожай собран, жизнь кажется прекрасной.
Вскоре он добрался и до Саландара, города, обнесенного белыми стенами, кирпичная кладка которых стала за века твердой, как камень. Он въехал в ворота, держа руку на рукояти боевого молота, пристально высматривая из-под капюшона признаки засады.
На рынке толпились торговцы с плетеными корзинами, полными фисташек, миндаля, бобов, кедровых орехов, гороха, чечевицы, риса, земляных орехов. Торговали и специями – тмином, сумахом и кориандром, душистым перцем и шафраном. Кругом расхаживали старухи, держа на головах горшки с вареными яйцами и соленьями и корзины с маслинами, баклажанами и лимонами. В мясных рядах свисали привязанные за ноги голуби, земляные белки и жирные молодые барашки.
На улицах тоже было полно народу. Меняли привезенные из пустыни товары жены кочевников в ярких тканых платках. Торговали упряжью погонщики верблюдов. Всюду бегали дети. В тени навесов прятались влюбленные парочки, застенчиво держась за руки. В стороне от дороги играли в шахматы старики, обмахиваясь пальмовыми листьями. На открытых балконах завтракали в окружении своих красавиц-жен богачи в украшенных драгоценными камнями тюрбанах, поглядывая сверху на улицы.
Под ногами важно расхаживали рыжие цыплята, над садами кружили, как снег, белые голуби.
Все как будто было в порядке в Саландаре.
Ах'келлахцев Радж Ахтен нигде не заметил и благополучно пересек город, не привлекши к себе внимания.
Он отправился в крепость поменять коня и объявиться самому. Там он расспросил начальника стражи, жилистого индопальца по имени Бопанастрат, о проехавших ранее Неодолимых. Бопанастрат был опытным офицером, преданным Радж Ахтену.
– Неодолимые были здесь час назад, взяли свежих лошадей. Возглавлял их Укваз Фахаракин.
– Он сказал, куда они едут? Бопанастрат покачал головой.
– Будто бы в Мейгассу, – он придвинулся и добавил шепотом, словно боясь разгласить тайну: – Говорят, в Картише неспокойно. Я и подумал…
И подмигнул левым глазом в знак того, что умеет хранить секреты.
Радж Ахтен постепенно догонял Укваза, но тот все еще опережал его на час. И куда направлялся Укваз, он по-прежнему не мог догадаться. Тот мог вполне солгать Бопанастрату. Имя «Укваз» имело устрашающее значение, «Ломающий шеи». У ах'келлахцев оно одновременно являлось титулом. Противником он будет грозным.
Радж Ахтен сомневался в том, что сможет остановить ах'келлахцев. Когда он их догонит, они просто развернутся веером, как убегают от охотника с соколом куропатки. Одного-двух он убьет, но остальные успеют скрыться.
Намерения же их могли иметь ужасные последствия. Радж Ахтен завоевал весь Индопал, но некоторые государства находились под его властью меньше года. И походили на необъезженных жеребят. Брыкались и кусались, когда он пытался их пришпорить.
Они с радостью избавятся от его власти, особенно если восстание возглавит такой человек, как Укваз Фахаракин.
И еще Радж Ахтена удивили слова о том, что в Картише неспокойно. Если об этом знают уже и здесь, на границе империи, что же там успело произойти?
Бопанастрат с дюжиной солдат стали собираться в дорогу, чтобы сопровождать его, тем временем Радж Ахтен торопливо перекусил. Съел жирного голубя, тушеного с луком и приправленного черносливом, шафраном и имбирем.
Потом сидел некоторое время, растирая левое запястье. В руке ощущалась тупая боль. Это удивляло Радж Ахтена, ибо он не мог вспомнить, где и когда ее ушиб.
И жив-то он сейчас был, скорее всего, только благодаря великому множеству взятых им даров.
Снова вспомнились пламяплеты, шар которых, несомый восточным ветром, летел быстрее лошади. И как они звали его присоединиться, стать одним из них.
Затем в обществе Бопанастрата и дюжины солдат Радж Ахтен поскакал на север через пустыню, мимо деревень и стоянок, которые именовались только по названиям племен, что их основали, – Исгул, Канаат, Зелфар.