— А что такое? Почему решила отказаться от своей затеи? — видно, что Данил расстроился даже больше меня.
— Потому что вам попадет в первую очередь! — буркнула я.
— Это еще, с какой радости? — в один голос возмутились дампиры.
— С самой прямой! Как, по-вашему, я, находясь в заточении под круглосуточным контролем, достала все эти вещи без посторонней помощи?
— Ну да! — протянул Мишка.
— А жаль! Хотел бы я посмотреть на их лица,? раздосадованный голос Славы меня добил окончательно.
— Знаю, самой жаль. У меня фантазия конечно хорошая, но представить лица этих упырей, когда они увидят монашку с распятьем наперевес и выкрикивающую «Отпускаю тебе все грехи сын мой» и этим же распятьем хрясь по лбу — это даже я не могу!
Видно у парней фантазия сработала хорошо, так как под дикий хохот они скатились под стол. Я еще раз представила себе эту картину и тоже не удержалась от смеха. Да видок у меня был бы тот еще.
— А второй? — чуть успокоившись, спросил Слава.
— А что второй? Ты думаешь, цыганка со слова «Протяни ножки, я погадаю. Всю правду скажу!» или «Ах, касатик порча на тебе страшная, упырь ты!» будет лучше смотреться?
— Тебе лечиться надо! — похрюкивая, заявил Данил.
— Неа, это не лечится, пожизненно!
Когда истерика немного спала, ребята поинтересовались, буду ли я теперь спокойной. Над этим вопросом я и сама задумалась. Портить в такой манере им жизнь мне нравилось, но вот…
— Не знаю. Проблема в том, что пакостей я знаю довольно много, но чтобы их сделать мне нужны вещи, которых тут нет, а доставать их нет возможностей из-за моего заключения.
— Не задача! — прошептал Славка, потерев лицо руками.
— А девчонки где? — спросила я, чтобы отвлечь от темы.
— В комнатах. Они сегодня, пол торгового центра скупили вот и радуются сейчас! — поморщившись, ответил Данил.
Я тоже сморщилась, но потом вспомнила, как ходила по магазинам с братьями. Сердце отозвалось болью, но внешне я этого не показала. Нельзя показывать свое внутреннее отношение к ситуациям, даже друзьям.
Ребята завели разговор на отстраненную тему, в которой я с удовольствием приняла участие. Разговор начался медленно, но уверенно перешел в алкогольную тематику, а потом вывел на несогласие в ряде вопросов, что и повлекло за собой спор.
— Алекс, ты не права! — почти выкрикнул Мишка.
— Цыц! Не учи алкоголика пить! Я барменам больше года работаю в бильярдном клубе, и все прекрасно знаю, что и как там наливают!
— Саша, надо поговорить! — раздался голос Алана.
Я медленно подняла глаза на наставника, который стоял в расслабленной позе, опираясь на дверной косяк. Все бы ничего, но, во-первых, расслабленность была наигранной, а во-вторых, разговаривать с ним я не хотела!
— Нет!
— Это срочно! — глаза вампира сверкнули испугом, но буквально через долю секунды взгляд стал таким же отстраненным.
— Не видишь, джин кушает?! — запихав в рот очередной бутерброд, прошептала я.
Алан ничего не сказав, развернулся и ушел. А я вернулась к спору с ребятами.
Разошлись мы только часа через полтора, выходя из кухни, я наткнулась на убийственный взгляд «гения» и пакостно улыбнувшись, направилась в комнату. Из головы все это время не выходил тот страх в глазах вампира. Я не могла понять, что меня больше гложет то, что я опять его оттолкнула или, то, что он чего-то боится.
Вот черт, похоже, лечиться мне все-таки надо! Думаю болезнь «Я волнуюсь и хочу защитить вампиров» на начальной стадии лечится. По крайней мере, будем надеяться!
Комната встретила меня темной тишиной. Окно я зашторила еще, когда уходила, но даже без лунного света в темноте мне видно. Думаю вот эту черту можно отнести к плохой, с моим рационом чувства обострились, а раньше я очень любила сидеть в темноте. Мне всегда казалось, что так спокойнее, безопаснее. Знаю, что большинство людей наоборот чувствуют в темноте неудобство, а для меня она всегда служила, чем-то мягким и закрывающим от постороннего.
С этим мыслями я устроилась в кресле и, взяв в руки гитару, заиграла мелодию. Привычные аккорды выстраивались в завораживающую мелодию, и из глубины душа полилась песня.
У каждого своя дорога,
И каждый выбирает путь.
Не буду милости просить у Бога,
Мне нужно просто отдохнуть.
Уставшим узником бываю я
Не ведая причины в этом.
Во всем случившимся твоя вина.
О Господи, за что мне это?
Этот мир лишь только для тебя
И спорь ты хоть до хрипоты
Мне в этом мире места нет